Царь Голливуда

Это открытие произошло в самый худший из возможных моментов для Вилли. Они с Александром были в Вашингтоне, где вели переговоры со службой Генерального прокурора. Вопреки ожиданиям, полковник Денован не был назначен на эту должность, а помощник Генерального прокурора, человек по имени Джон Лорд О'Брайен, был далек от того, чтобы дать молчаливое согласие на приобретение акций Кейба, и всегда давал ясно понять Сейерману и его адвокатам, что такая сделка противоречит политике правительства и, несомненно, подпадает под действие антитрестовского закона Шермана. Сейерман должен был немедленно отказаться от акций Кейба. Это было серьезно, но еще не являлось катастрофой. Чувствуя, что помощник Генерального прокурора не информирован соответствующим образом, Вилли добился приема у президента. Он поблагодарил президента за то, что тот ответил на приглашение Вилли на ланч на следующей неделе. За день до их встречи с м-ром Гувером в печати и появилась история о вечеринке у Джеймса Нельсона.

Сначала на ланче не говорилось о трудностях в делах Вилли. Президент был рад познакомиться с Александром, о котором много слышал, и в разговоре с Александром выражал свою признательность Вилли за оказанную ему лояльную и ценную поддержку кинохроникой. После того как подали кофе, президент затронул проблемы Вилли.

— Ну, теперь, — сказал он, — какие трудности вас тревожат?

Вилли объяснил, что с наступлением звукового кино и неизбежной потерей зрителя за границей такие организации, как его, попадают в затруднительное положение. Это не хвастовство, но действительно студия внесла много нового в становление киноиндустрии в Америке. Вилли был уверен, что президент нуждается в напоминании о жизненно важной роли кино для нации и что следует поддерживать киноиндустрию в здоровом состоянии. При том что м-р Сондорф руководит производственной стороной, он считает, что его организация одна из ведущих в мире. Он объяснил, что необходимо тратить огромные суммы на исследования и эксперименты и что благодаря этой работе Америка сможет сохранить свое превосходство в области кинематографии. Слияние с компанией Хесслена дает возможность сэкономить девятнадцать миллионов в год, и это необходимо для того, чтобы продолжить перевод кинопромышленности в область звукового кино, при этом получая прибыль. Он, Вилли, был потрясен, когда узнал, что служба Генерального прокурора настаивает на том, чтобы он избавился от акций Кейба, особенно учитывая данные ему устно заверения полковника Денована.

М-р Гувер прервал его.

— Не беспокойтесь, — сказал он, — я поговорю с О'Брайеном, и думаю, что у вас не будет затруднений.

Вилли рассыпался в льстивых благодарностях.

— Однако, — добавил м-р Гувер, — кое-что я должен добавить. Если этому делу позволить пройти через мою администрацию, это вызовет критику. Я на это не жалуюсь. В политике, как и в вашем бизнесе, я уверен, все так делают. Но я должен сказать вам, м-р Сейерман, что смущает меня и мою администрацию, — оппоненты этой сделки могут сказать, что руководство объединенной компании находится в руках людей, которые не являются безупречными во всех отношениях. Я ясно выразился, м-р Сейерман?

— Господин президент, — сказал Вилли, — вы выразились совершенно ясно, и я даю вам мои личные заверения, что нет ни слова правды ни в одной из этих гнусных историй, которые были напечатаны в продажной прессе. Это сильно ударило по мне.

— Я принимаю ваши заверения, м-р Сейерман, но я должен был это добавить. Для общественного деятеля иногда недостаточно, что сплетни неправдивы, нужно также доказать, что они ложны.

— Господин президент, — сказал Вилли, — вы можете положиться на меня, я приму жесткие меры, чтобы прекратить эти сплетни, и докажу им, что они грязные лжецы и клеветники.

— Хорошо, — сказал Гувер, поднимаясь, — я рад был иметь возможность познакомиться с м-ром Сондорфом и был рад, м-р Сейерман, выразить вам мою признательность за ценную и лояльную службу, которую вы сослужили Республиканской партии.

— Я горд, что сделал это, господин президент, — сказал Вилли.

* * *