Царь Ирод Великий. Воплощение невозможного (Рим, Иудея, эллины)

Решительно проводя политику реформ иродианского типа, Пётр не щадил оппозиционных ему церковных иерархов.

По данным историка русского монархизма Л.А. Тихомирова, после ликвидации Петром поста главы русской православной церкви — патриарха и учреждения Синода, своего рода министерства по делам церкви, «большая часть русских епископов побывала в тюрьмах, была расстригаема, бита кнутом и прочее. В истории Константинопольской церкви, после турецкого завоевания, мы не находим ни одного периода такого разгрома епископов и такого бесцеремонного отношения к церковному имуществу»^{269}. Здесь уместно вспомнить о не менее бесцеремонном обращении Ирода с Первосвященниками Иерусалимского Храма.

Однако успех реформ был связан с неимоверными жертвами. Достаточно указать, что даже перепись в 1710 году показала убыль «тягловых», то есть платящих налоги людей на 1/5, то есть на 20% (!)^{270}. Петр прекрасно сознавал необходимость принесённых его подданными жертв, что видно из его высказывания о жестком царе Иване Грозном: «Сей государь есть мой предшественник и образец; я всегда представлял его себе образцом моего правления в гражданских и воинских делах, но не успел ещё в том столь далеко, как он. Глупцы только, коим неизвестны обстоятельств того времени, свойства его народа и великие его заслуги, называют его мучителем»^{271}. Следует напомнить, что в деяния Ивана, также как самого Петра, входит и собственноручное убийство собственного сына. Еще более показательно, что этим историческими персонажами весьма интересовался руководитель второй после Петра попытки модернизации России И.В. Сталин.

Угадал кровное родство первой и второй попытки модернизации России своим поэтическим чутьём М.А. Волошин еще в 1924 г.:

Великий Пётр был первый большевик,
Замысливший Россию перебросить,
Стремлениям и нравам вопреки,
За сотни лет, к её грядущим далям.
Он, как и мы, не знал иных путей,
Опричь указа, казни и застенка,
К осуществленью правды на земле.
Не то мясник, а может быть, ваятель —
Не в мраморе, в мясе высекал
Он топором живую Галатею,
Кромсал ножом и шваркал лоскуты^{272}

.

Однако победителей народная память не судит строго, успехи запоминаются, а жертвы реформаторов рано или поздно забываются и остаются большей частью в учёных трудах.

Стоит вспомнить и то, как воспринимали староверы — «зилоты» петровского времени царя-реформатора. По мере развития реформ среди них сложились две легенды о том, что Петр — самозванец, а другая, что он антихрист. Первая легенда дошла до утверждения, что якобы «царица родила девочку, которую подменили немчонком»^{273}.

В другом староверческом сказании, относящемся к 1704 году, некий старец, поморский подвижник древнего благочестия, спасавшийся в лесах, говорит о царе: «Какой он нам, христианам, государь! Он не государь, а латыш, поста не соблюдает, он льстец (обманщик), антихрист, рождён от нечистой девицы, что он головой запрометывает и ногой запинается, и то знамо, что его нечистый дух ломает; он и стрельцов переказнил, потому что они его еретичество знали…»^{274}.

Нетрудно заметить, что все эти легенды весьма похожи на рассказы о царе Ироде, поскольку их оставили иудейские «зилоты», возглавившие основные массы иудейского народа, безоговорочно отвергшие все попытки сторонников Великого иудейского царя обеспечить благополучное существование Иудеи как царства земного. Они были согласны только на Царство Божие.

Возвращаясь к итогам иродианской политики Петра, отметим, что Тойнби справедливо полагает, что «он на два с половиной столетия избавил мир от попадания в полную зависимость от Запада, научив его противостоять западной агрессии её же собственным оружием. Султаны Селим III и Махмуд II, президент Мустафа Кемаль Ататюрк в Турции, Мехмед Али Паша в Египте, высшие государственные чиновники, совершившие вестернизацию Японии в 1860 г., — все они вольно невольно ступали по тропе, проложенной Петром Великим»^{275}. К этому перечню имен следует добавить Мао Цзедуна и его преемников в коммунистическом Китае, а также десятки лидеров стран Третьего мира, пытающихся преодолеть технологическое и социальное отставание от Запада, сфера влияния которого постоянно сокращается. Насколько поразительные формы иродианская политика стала принимать в XXI веке показывает приобретение атомного оружия и средств его доставки, вопреки желаниям Запада, такими бедными незападными странами, как Северная Корея и Пакистан.