Царь Соломон

«Великое имя» фараона Гарамгеба (1340–1314 до н. э.), например, состоит из пяти частей. Перечень открывает Гор, намекая на воплощение бога-сокола Гора, и еще более усиливая его определением «золотой». Второе имя величает его как «любимца обеих повелительниц», таким образом фараон связан с богинями Нижнего и Верхнего Египта. Потом он, понятно, провозглашается «царем Верхнего и Нижнего Египта». «Сын Рэ (Ра)», это имя он получает как династическое. Иногда давались четыре «великих имени», как, например, фараону Сесострису I (1971–1930 до н. э.): на его изображении слева вверху имя Гора, под ним «Царь Верхнего и Нижнего Египта» сопровождается словами «Власть бога Рэ осуществляется», справа вверху «имена двух повелительниц», под ними имя, получаемое при рождении.

Что же означает наречение Соломона двумя именами? Очевидно, имеется в виду преждевременное провозглашение Соломона царем. И хотя об этом открыто не говорится, такое можно предположить. Кстати, Давид носил пятичленное тройное титулование: «Давид (1), сын Иессеев (2), муж, поставленный высоко (3), помазанник Бога Иаковлева (4), сладкий певец Израилев (5)» (2 Царств 23.1).

Последующим царям при возведении на престол давалось по одному имени: Елиаким становится царем Иоакимом (4 Царств 23.34), а Матфания — Седекией (4 Царств 24.17). А потом только Мессия, тот самый, ожидаемый с нетерпением, желанный образ отчаявшихся и униженных израильтян, получает от пророка Исаии (около 735 до н. э.) — точь-в-точь как при титуловании египетских царей — четыре имени: «Ибо младенец родился нам — Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира» (Исаия 9.6).

Одно из титулованных имен, «Князь мира», должно нас особенно заинтересовать, так как однозначно возвращает к Соломону, ибо мы чувствуем, что в имени кроется какая-то сила. То же происходит и с Соломоном. Имя — не пустой набор звуков. Конечно, магическая сила имени давно нами забыта. В культуре, где все и вся делаются предметом бесконечных пересудов, вряд ли кто вспомнит об истинной власти слова. Непонятным нам стал поэтому завет, запрещающий злоупотреблять «именем Господа». А иначе как объяснить то, что не следует произносить имени Господа всуе, болтая о том, о сем?

Имена сына Давида демонстрируют «магическое» понимание слова. Но этим значение имен не ограничивается. Речь шла об абсолютно конкретных надеждах, которые в них вкладывались. В собственном имени «Иедидиа» звучит традиционное имя Бога — Яхве, посредством чего устанавливается связь с традиционной верой в бога израильских племен. В царском имени «Соломон» просматривается не только слово Schalom (мир), но и название города — «Иерусалим».

Итак, имя «Соломон» опирается на иевуссейско-ханаиейскую традицию, которая вначале даже противоречила израильским преданиям. Двойное имя «Иедидиа Соломон» исполняет обязанности знака надежды в том смысле, что должно слиться то, что разделено, соединиться то, что принадлежит друг другу, — хананейские и израильские колена.

Биографически имена не говорят ни о чем, они сообщают только о значении, которое придавалось сыну Давида. Здесь появляется еще одна трудность: как правило, второе имя дается при вступлении царя на престол. А в предании о Соломоне говорится о двойном имени уже в рамках истории рождения. Поэтому некоторые исследователи связывают двойное имя не с рождением Соломона, а с последующим восхождением на престол, где в одном месте, вскользь, упоминается о «великом имени» Соломона: «И слуги царя приходили поздравить господина нашего царя Давида, говоря: Бог твой да прославит имя Соломона более твоего имени и да возвеличит престол его более твоего престола» (3 Царств 1.47). Но почему у библейских авторов наречение Соломона двойным именем происходит при рождении Соломона, а не восхождении на престол? Наш ответ исходит из уже неоднократно сделанного наблюдения, что о рождении Соломона не дошло никаких преданий, за исключением наречения двойным именем. И напротив, сколь помпезно изображены подобные события в истории египетских фараонов!

_{Рис. 3. Божественное зачатие Аменофиса III (1417–1377 до н. э.)}

В качестве примера может послужить история рождения фараона Аменофиса III (1417–1377 до н. э.), которая с блеском обрисована в обширном цикле изображений в храме Амона в Луксоре. Появляется богиня любви Хатор, которая сообщает царице, что бог Амон желает соития с ней. Амон сообщает свое желание царю. Затем оба садятся друг против друга, две богини держат их ноги. Бог Амон протягивает царице знак жизни, временный символ божественного брака. Зачатие нового фараона — это божественно-человеческое событие, в котором кроме Амона помогают также еще множество богов. Бог гончарного искусства Хнум «строит» тело царского дитяти на своем гончарном круге, а Хатор вдувает в него жизнь.