Царь Соломон

Важную роль сыграли войска во время, пожалуй, самой успешной операции Давида — овладения Иерусалимом, тогда еще независимым городом, в котором жили иевусеи. Каким образом Иерусалим перешел в руки Давида, вопрос спорный. Библейское предание опирается на военную хитрость, после того как начальнику войска наемников Иоаву и его воинам удалось войти в город через траншею водоснабжения. Другие исходят из того, что Иоавом было нарушено водоснабжение Иерусалима. Водяной бассейн был найден при раскопках в 1867 г. и назван по имени археолога Уоррена. Он соединял защищенный стеной город иевуссе-ев с источником, который существует поныне и называется «источник Марии», потому что Мария, должно быть, стирала здесь пеленки Иисуса. Однако новые исследования библейских текстов показали, что завоевание Давидом Иерусалима могло быть иным. Слово sinnor, переводимое всегда как «резервуар», согласно новым филологическим исследованиям, означает «произнесение клятвы». В соответствии с этим выводом, Давид пришел к овладению городом мирным путем — дав клятву, гарантирующую мир и дружбу.

Как бы то ни было, овладение Иерусалимом наряду с новой организацией войска представляло собой еще одно революционное новаторство. Давид завоевал город, который нельзя было отнести ни к одному из племен израильтян. Он находился как раз на границе между южными иудеями и северными израильтянами. Но прежде всего Иерусалим стал городом не в силу какого бы то ни было решения племен, а за счет деятельной натуры царя и преданных ему людей. Тем самым Иерусалим с самого начала был царским городом, в котором израильские племена с их жизненными устоями не могли развернуться в полной мере. Значение этого нельзя недооценивать. Вместо слабого племенного союза выступало царство, создавшее себе столицу, из которой Северный Израиль и Южная Иудея управлялись царем.

Из Иерусалима Давид окончательно отвел угрозу филистимлян, идущую от побережных районов. Отсюда он поработил аммонитян и моавитян в восточной Иордании и идумеян, располагавшихся на границе с южными землями. После этого он успешно ходил против Хадад-Эзера, царя Зобы, действовавшего на юго-востоке, и против царя Дамасского. Войны были вероломными, результат однозначный: при Давиде Израиль стал внушающей уважение крупной державой, владеющей самыми обширными землями как никогда больше в истории.

В семье Давиду, напротив, не везло. В повествовании о наследовании трона (2 Царств 11; 1 Царств 2) излагается трагическая семейная ситуация, история о жажде жизни и ослеплении властью. Старший сын Давида, по имени Амнон, обесчестил сводную сестру Фамарь, красавицу, которую прогнал спустя короткое время: «И услышал царь Давид обо всем этом, и сильно разгневался, [но не опечалил духа Амнона, сына своего, ибо любил его, потому что он был первенец его]» (2 Царств 13.21).

Авессалом, второй сын Давида, чувствует себя призванным отомстить за позор сестры. Он убил Амнона и бежал.

Теперь от Давида зависело, распространит ли он закон кровной мести на Авессалома. Но сердцем Давид был привязан к юноше, несмотря на его проступок, до такой степени, что спустя годы они помирились. Странная слабость к своим неудачным сыновьям характеризует Давида. Поэтому он просит предупредить Авессалома, когда тот начинает готовиться к мятежу. Авессалом заводит себе колесницы, набирает 50 скороходов и ведет себя на глазах у Давида как судья Востока. Он показывал себя тем, что стоял по утрам у ворот Иерусалима и искал правды, но при этом говорил о царе, что тот не спешит выслушать тех, кто шел к нему на суд. Он налаживал тайные связи с израильскими племенами, раздувая старую неприязнь к царскому двору: «Так вкрадывался Авессалом в сердце израильтян», — коротко и выразительно (2 Царств 15.6). Давид безучастно наблюдает за этим.

Потом начался открытый мятеж. Давид вынужден покинуть Иерусалим, а Авессалом занимает его место. У всех на виду он идет в гарем Давида и насилует наложниц, чтобы подтвердить право на царскую власть. Известно, что тот человек, который берет себе гарем царя-предшественника, сам становится царем. Однако ситуация меняется, когда Давид использует свой однажды обретенный опыт с наемниками. Но этим он скорее демонстрирует отцовскую слабость к Авессалому, которого хотел бы пощадить, несмотря на ужасное предательство. Иоав не выполняет наказа Давида и убивает Авессалома, когда тот, убегая на муле и запутавшись своими длинными волосами в ветвях дерева, повисает на нем. Давид, кажется, сражен гибелью сына: «И смутился царь, и пошел в горницу над воротами, и плакал, и когда шел, говорил так: сын мой, Авессалом! сын мой, сын мой Авессалом! О, кто дал бы мне умереть вместо тебя, Авессалом, сын мой, сын мой!» (2 Царств 18.33).

Никогда царь Давид не оправится от этого удара. Отзвук семейной трагедии омрачает последние годы царя.

_{Рис. 1. Царство Давида}