Царь степей. Aspergillum Lуdiаnum (сборник)

– Ты можешь идти, куда тебе угодно; ты совершенно свободен, – отвечал предводитель.

Матюрен с очевидным наслаждением расправил свои руки и ноги и, отчеканивая каждое слово, так как опасался ослышаться или неверно понять, осторожно поинтересовался:

– Следовательно, я могу пойти к берегу моря и в лес?

– Всюду, куда пожелаешь.

– Если этот обычай знаком в твоей стране, предводитель, то я с наслаждением пожал бы твою руку и, так как по всему заметно, что нам придется много месяцев прожить вместе, позволь мне назваться по имени – Матюрен!

– А меня – Летающая Рыба! – отвечал индеец.

Лицо Матюрена засияло, и в ответ он сказал:

– Вот это поистине хорошенькое имя. Это напоминает море! Да уже не моряк ли ты?

– Среди моего племени никто лучше меня не умеет управлять лодкой и плавать! – с горделивым видом ответил индеец.

Только что Матюрен, пришедший в отличное расположение духа, не справляясь о том, было ли или нет это в обычаях индейцев, намеревался крепко пожать руку индейца, как вдруг черты лица его омрачились, и он, полный печали, всматривался в берег моря. У самой скалы он заметил четыре трупа, в порядке расположенных один около другого на песке. Старый матрос поспешно направился к берегу, сопровождаемый Летающей Рыбой. Когда он проходил мимо индейцев, все они почтительно ему кланялись, но пленник не обращал на это никакого внимания, так как, беспокоясь и страшась, спешил к лежащим на берегу трупам. Подойдя к ним, они, облегченно вздохнув, воскликнул:

– Слава богу! Пьера и Жана здесь нет! Весьма возможно, что они еще живы!

Матрос стал на колени и прочел молитву. За ним с любопытным взором следили все мицтеки. Окончив молитву, Матюрен взял большую широкую раковину и усердно выкапывал ею яму в песке. Летающая Рыба объяснил индейцам цель работы матроса, и все тотчас принялись ревностно помогать ему в этом деле. Выкопав яму, Матюрен сложил в нее трупы и засыпал их песком, хотя осознавал, что это не помешает не только крабам, но и хищным животным добраться до тел.

Вдруг внезапно волны выбросили на берег сундук. Забравшись выше колена в воду, индейцы поспешно вынесли его из воды. Они старались разбить сундук, так как тот был заперт, но когда все попытки их остались тщетными, перенесли сундук к костру. Печально склонив голову, матрос возвратился к Бильбоке, которому он рассказывал о только что совершенном им погребении, и после маленького совещания оба они порешили ничего не говорить об этом капитану и жене его, так как это без пользы только еще более опечалило и огорчило бы их.

Бильбоке был крайне изумлен, узнав о том, что его крестному отцу никто не препятствовал уходить, куда ему вздумается. Желая испытать, будет ли он пользоваться такой же привилегией, он медленными шагами отправился к лошадям и приласкал некоторых из них и приметил, что индеец, охраняющий лошадей, никакого внимания на него не обращал. Ободренный этим, Бильбоке, неспешной вялой походкой направился в лес; тогда индеец, сидевший у очага, встал и последовал за ним, нисколько, впрочем, не препятствуя идти далее. Бильбоке, пройдя вдоль ручья, сорвал большую охапку листьев тростника, намереваясь из них плести шляпы.

Возвращаясь обратно к хижине, проходя по поляне, он встретил несколько всадников, почтительно ему кланявшихся и при этом произносивших слово: «Тецкатлипока».

Наконец проснулись Рауль и Валентина. Бильбоке рассказал им о своей прогулке в лес, почтительных поклонах индейцев и о странном слове, которое произносил каждый из кланяющихся.

– Тецкатлипока в религии древних мексиканцев был богом, представляющим собой Провидение, – сказал капитан. – В тот день, когда отдавали ему почести, то приносили человеческие жертвы, состоявшие из пленников, с которыми обращались хорошо и окружали почетом, так как на них смотрели, словно на живые изображения идола, у алтаря которого им предстояло быть убитыми в качестве жертв.

Хотя потерпевшие крушение сомневались, чтобы этот древний обычай еще и до сих пор существовал, но Валентине невольно припоминались некоторые слова Хоцитл. Однако, во всяком случае, как совершенно правильно высказал Матюрен, перед ними, для того, чтобы выбрать подходящий момент к побегу, был целый год, а это почти вечность.

Тем временем индейцы притащили к костру еще два сундука, из которых один был признан Валентиной, содержащий ее вещи. Матюрен, посланный для переговоров, пришел как раз в ту минуту, когда индейцы пытались большими камнями разбить сундуки. Но удары сыпались на прочную железную оковку и оказывались тщетными. Видя это, Матюрен посредством Летающей Рыбы посоветовал им сосредоточить удары в том месте, где находился замок. Вскоре открылся один из сундуков, и из него выпали книги, документы, географические карты, которые сразу стали переходить из рук в руки любопытных дикарей. Между книгами матрос заметил дневник капитана Лакруа. Зная, до какой степени драгоценна эта рукопись, подняв его, Матюрену пришла удачная мысль, обратившись к Летающей Рыбе, сказать:

– Это для Тейтли.

– Для Тейтли! – повторил предводитель.