Царь Успения

– Обожаю молоко, но повторяю, что положение ваше, Егор Нилович, не очень завидное,– терпеливо повторил Розов.– Допускаю, что вы – не убийца, но все улики против вас. Следы на месте преступления… И саблю вы в руках держали. Ведь держали же?

– Хватит! – Закричал Емельянов.– Я уже всё это слышал. Стреляйте! Вешайте! Четвертуйте! Таких дураков, как я, судят и садят.

– Хорошо,– согласился Розов.– Хотите давать свои показания в прокуратуре, пожалуйста. Вероятно, без этого не обойтись. Тогда вопрос на отвлечённую тему. Ведь Лепин, Григорий Матвеевич, крановщик, тоже ваш друг. Что вы можете сказать об этом человеке?

– О человеке? Да какой это, к чёрту, человек? Это… сам Дьявол! Я ему такое не один раз говорил… в глаза. Жаль, что он сейчас, как бы, приболел, а то я и при нём… всё бы высказал. Мне уже всё одно… пропадать ни за грош.

– Вы хотите сказать, Егор Нилович, что он, как-то, связан с убийством Арефина?

– Он здесь ни причём! Зачем на него вешать чужие грехи? Но кому-то ведь я об этом должен сказать! А ты, человек молодой и рассудительный, и скажешь мне…

– Что я скажу?

– Сумасшедший я или нет?

Покоя Емельянову не давали события последних двух лет, особенно те моменты, когда очень активно проявлял свои «чудачества», нет, не покойный ныне Арефин. Тот был человеком, вполне, нормальным, не фантазёром. Всё больше и больше удивлял Егора Ниловича другой его друг, с которым вместе, считай, в одном дворе росли, Лепин.

…Месяц назад пошли они вместе на рыбалку – ловить на одно из лесных озёр то ли леща, то ли окуня. Сложность поставленной задачи усугублялась тем, что на берегах этого, находящегося не так далеко от города, но в затерянных местах, водоёма оба они никогда не были. Кроме того, отправились они туда пешком после… хорошего банкета, то есть пьянки. У молодого бетонщика Александра Снегиря родилась дочь, и пацан закатил, в пятницу, после работы, такой пьяный праздник («ножки надо как следует обмыть»), что, по сути, среди ночи отправились они ловить рыбу довольно в тяжёлом состоянии.

Правда, поскольку Гриша Лепин, полуофициально и почти всеми строителями был признан не только (без базара) классным гипнотизёром, предсказателем страшных природных и политических явлений, но и не плохим знахарём и врачевателем, Емельянов попросил его снять с себя страшную головную боль, то есть убрать последствия похмельного синдрома. Но попросил он друга, чтобы «башка не трещала», а состояние опьянения и «лихой весёлости» осталось. Лепин, приставив к одному из зданий, связку с бамбуковыми (телескопических не признавал) удочками к одному из зданий, положил ладонь ко лбу Егора ладонь – и боль головную, и слабость в теле, как рукой сняло. Себе что-то тоже прошептал под нос… для здоровья. Одним словом, остались пьяными, но… крепкими.

Но, видимо, Лепин накануне выпил водки чуть поболее своего друга Емельянова и потому потерял бдительность и полный контроль над собой. По этой причине стал, что называется, чудить. Начались эти, его «закидоны», почти сразу же, как они вышли из дома Лепина. За ним, при полном снаряжении, перед самым утром и зашёл Емельянов. Ещё долго и терпеливо ожидал, пока Гриша отыщет снасти, соберёт продуктишки и нужную одежду… Разумеется, на дорогу немного выпили. У Григория Матвеевича имелась в холодильнике начатая бутылка с водкой.

Когда они вышли на улицу, и Лепин привёл их физическое состояние своим «колдовством» в относительный порядок, Григорий твёрдо заявил: «Пойдём к лесу очень быстро и самой короткой дорогой». Передвигались, как показалось, Емельянову они с большой скоростью, во всяком случае, быстрее редких предутренних автомашин. Но такое ведь могло и просто показаться. Мало ли! Но когда Гриша провёл Егора сквозь пятиэтажное здание, Емельянов, в буквальном смысле слова, от страха и удивления чуть не обмочил штаны. Ведь юмор – это, когда делается смешно, но не жутко и дико.

Ведь видавший в жизни всякое стропальщик Емельянов, пока ещё ничего не понимая, спокойно проходящий вслед за другом сквозь бетонные стены панельного девятиэтажного здания (чтобы сделать путь короче), всё-таки, спросил своего коллегу по работе: «Скажи, Гриша, мне показалось или мы на самом деле прошли на улицу Тарасова через три квартиры и даже видели, что в одной из них, как мирно совокупляется один мужик сразу с двумя бабами?.. Одним словом, Гриша, у меня начинается белая горячка или мне всё это померещилось?». «Какая разница!– Ответил Лепин.– Не обходить же нам было это здание. Я утром сделаю так, что ты всё забудешь. А сейчас нам надо спешить к утреннему клёву».