Царевна-лягушка для герпетолога (СИ)

— Прямо Китеж-град какой-то, — удивленно протянула я, вспоминая заключенные в рождественские стеклянные шары крохотные модельки городов. — А ее точно можно растопить?

— Сейчас проверим, — пожал плечами Лева.

Иван нетерпеливо чиркнул зажигалкой. Убеждённый приверженец здорового образа жизни, он, тем не менее, всегда носил с собой надежное изделие известной фирмы, чтобы не маяться с отсыревшими спичками, когда надо на ветру или в дождь развести огонь.

Я не знаю, что я ожидала увидеть: трещины, идущие вдоль скал, мощные потоки воды или жидкого стекла, уносящие остатки горы к какому-нибудь океану времени. Но ничего такого не произошло. Лишь только первый язык пламени, а семечко пылало, как настоящий факел, лизнул бок скалы, раздался страшный треск, и уже через миг гора исчезла, оставив совершенно сухую землю и нетронутые города и села, куда тотчас же устремился народ.

Дядька Кочемас, сидевший на козлах брички, тоже хлестнул лошадей, чтобы раньше других поспеть на дорогу, ведущую к реке Смородине, откуда уже несло гарью и доносился резкий запах серы. Дед Сурай с красноармейцами и Радослав с сотней вооруженных до зубов конных ратников, раздвигая толпу возвращающихся домой беженцев, поехали следом. И, как скоро выяснилось, такие серьезные меры безопасности наши друзья предприняли неспроста.

Вдали уже показались дозорные башни пустовавшей пока еще заставы, когда со стороны хором на дороге вздыбился столб пыли, из которого, горяча бешено храпящих лошадей, появились давешние тридцать три богатыря, каждый из которых вел за собой не менее десятка отборных воинов.

Глава 18. Калинов мост

— Именем цариц, остановитесь! — потребовал Черномор, и его голос, усиленный, видимо, магией, гулким эхом раскатился в горах, возвышавшихся на берегу Смородины-реки.

Поскольку большая часть беженцев к тому времени уже рассредоточилась по каким-то боковым трактам, дорогам, тропинкам, ведущим к вновь обретенным домам, мы поняли, что ультиматум адресован нам.

— Ну, началось, — проворчал Кочемас, натягивая вожжи.

Как выяснилось, притормозил он лишь затем, чтобы пересадить нас на свежих лошадей и освободить место в бричке для младшего брата, с довольным видом снимавшего одну из пулеметных лент. Сурай и его красноармейцы рассыпались по полю, перестраиваясь в боевой порядок на правом фланге. Ратники Радослава и Доможира прикрывали левый фланг.

Черномор, борода которого угрожающе развевалась, повторил требование, приказав своим сотням готовиться к атаке.

— Ну да, конечно! Размечтались! — осклабился, проверяя барабан нагана, Кочемас.

— С эксплуататорами переговоры не ведем! — поддержал его Атямас, деловито расчехляя пулемет.

Видавшая виды бричка при ближайшем рассмотрении оказалась легендарной тачанкой.

— Вы уверены, что это хорошая идея? — спросил у прапрадеда Лева, наблюдая за приближением внушительной кавалькады и переводя взгляд на буквально рвущихся в бой пращуров. — Мы с ребятами сами бы справились, а вам тут еще век вековать.

— Побереги силы, внучек, — по-отечески потрепал его по плечу Сурай, успокаивая разгоряченного коня, который плясал под седлом, выгибал крутую выю и грыз удила. — Они вам еще пригодятся.

— Да и что нам эти три вздорные бабы сделают? — добавил Атямас, заряжая пулеметную ленту.

— Убить нас еще раз царицы не смогут, — пояснил Кочемас, пока Сурай отдавал команды. — Лишать посмертия, как Кощей, тоже вряд ли захотят. По их души и так оттуда, — он указал куда-то наверх, — обещали архангела прислать с огненным мечом, а в Навь им отправляться точно неохота.

— А что до тюрьмы, то нас и при царском режиме каторгой не запугали, — улыбнулся Атямас, давая для острастки короткую очередь.

— Да какая там тюрьма?! — поморщился Радослав, подъехавший с Доможиром, чтобы обсудить порядок совместных действий. — Каторжники как бесплатная рабочая сила здесь никому не нужны, а просто сажать в темницу в краю, где не существует времени, — лишняя морока.

— Ну отправят в крайнем случае в Обитель беспамятных, — проговорил Кочемас.

— Так мы ж оттуда все равно вернемся, — махнул рукой Доможир. — Пока есть кому о нас хоть где-нибудь помнить.

Я понимающе кивнула, но подумала, что братья и их товарищи слегка лукавят и бодрятся перед нами. Сами они говорили об Обители беспамятных как о месте, которое во многом даже хуже Нави. О ее местоположении никто ничего толком сказать не мог. Радослав с Доможиром в силу своих убеждений выносили ее куда-то за пределы океана времени и колец Мирового змея. Кочемас с братьями утверждали, что она имеет какую-то связь с рекой Смородиной. Вроде бы туда попадают те, кого не выдержал Калинов мост и не приняла Навь. Обитель беспамятных не имела не то что четких границ, но и пространственных характеристик. Полное ничто, в которое попадали не имеющие зримого облика души тех, кто убежденно отрицал существование какого-либо посмертия или просто забыл о том, зачем и когда жил, кто не оставил никакого следа на земле, о ком во всех мирах позабыли даже его родные.