Царевна Софья

Важному вопросу в развитии крепостного права — юридической силе документов-крепостей посвящена 28-я статья Наказа сыщикам. Повторив норму указа 1665 года о действительности крепостей на крестьян и холопов, которые зарегистрированы в приказах, Софья и бояре дополнили ее новым решением: старые крепости на беглых крестьян и холопов, не записанные в приказах, должны тем не менее служить основанием возврата беглых прежним владельцам, если не оспорены крепостями, записанными в приказах; в случае же возникновения спора о юридическом преимуществе одних крепостей над другими следовало «давать суд, а с суда указ чинить по судному делу и по Уложенью». 29-я статья подчеркивала значение старинных крепостей; при отсутствии такой «крепости по старине» принадлежность крестьян владельцам определялась по писцовым и переписным книгам. 30-я статья, также составленная на основе указа от 10 мая 1665 года, требовала возвращать беглых крестьян, принятых на жительство в дворцовые села, предварительно сверившись с данными писцовых и переписных книг.

Как установил исследователь Наказа сыщикам А. Г. Маньков, все последующие статьи — с 31-й по 52-ю — составлены на основании указа царя Алексея Михайловича от 1 марта 1667 года, однако этот законодательный акт был существенно переработан, например, отвергнуты все положения о пытках беглых крестьян на допросах у сыщиков. 32-я статья предписывала сыщикам «роспрашивать накрепко» беглых крестьян и холопов, но главным образом для получения данных о других беглых крестьянах.

Особенности следствия о беглых с наибольшей полнотой отражены в 33-й статье: «Да будет беглые люди и крестьяне в расспросе про иных беглецов на кого именем учнут сказывать, что такие ж беглые люди и крестьяне живут за кем в иных местех, и в те места по тех беглых людей и крестьян посылать и велеть их приводить и роспрашивать потому ж, и по распросным их речам сыскивать всякими сыски накрепко». При этом были отменены положения о пытке беглых при допросе и об очной ставке беглых с доносчиками. В целом сыщики при определении принадлежности беглых крестьян теперь должны были опираться главным образом на крепостные акты, а не на материалы собственного розыска.

Следующее важное отступление от указа 1667 года состояло в отмене нормы о наказании кнутом за побег каждого пятого беглого крестьянина. Но это не означало полного упразднения наказания за побег. О наказании упоминается в статье 34-й, однако вид его не определяется; тем самым правительство Софьи Алексеевны предоставляло сыщикам возможность действовать по собственному усмотрению, но вместе с тем обязывало их наказывать за побеги не выборочно, а каждого беглеца.

Важное место в Наказе сыщикам 1683 года, как и в указе 1667 года, занимали нормы расследования дел в отношении крестьян, которые при побеге совершили убийство помещиков или поджог имений. В таких случаях сохранялась пытка как элемент следствия, а наказанием была смертная казнь через повешение. Был предусмотрен еще один случай, при котором пытка могла применяться как мера дознания, когда «сыскать будет нечем»: подозрение о перемене беглыми крестьянами имен.

А. Г. Маньков справедливо заметил: «Наказ сыщикам 1683 г. выступает перед нами преимущественно как свод законов о беглых крестьянах предшествующего времени. Именно в кодификационной стороне дела состоит одна из важных сторон Наказа. Это значение тем более возрастает, если учесть, что Наказ включал в себя важнейшие законодательные акты 1658–1683 гг., определившие основное содержание процесса развития крепостного права в период после Уложения и до 1683 г. В целом Наказ 1683 г. выступает перед нами как обширный кодекс сыска беглых крестьян и холопов и урегулирования взаимных претензий феодалов в вопросе их прав на беглых, выработанный в итоге многолетней практики сыщиков, деятельности приказов и законодательного производства».^{194}

В Наказ сыщикам не была включена норма боярского приговора от 25 июня 1682 года, по которой куплю-продажу крестьян следовало регистрировать не в Поместном приказе, а в Приказе холопьего суда: «…а в которых сделочных записях написано будет, тех крестьян поступились им прежние помещики и вотчинники в бегах, а налицо тех крестьян к записке не поставят, и им тех крестьян по тем сделочным записям искать судом, где кто судим».^{195} Позже, 30 марта 1688 года, был принят указ великих государей (то есть Софьи Алексеевны): «…которые люди кому продадут вотчинных крестьян, также кто кому поступится вместо беглых поместных и вотчинных крестьян по сделочным записям и по всяким крепостям, и тех крестьян по Уложенью записывать в Поместном приказе; а с купчих и записей, в которых написана будет поступка за деньги, имать Великих Государей пошлины с рубля по алтыну».^{196}