Царевна Волхова

Тася поразилась: он ведь собирался на катер садиться, в город плыть, а все бросил, чтоб какой-то незнакомой помочь... и с готовностью двинулась за ним следом. За ней Эля с Сенечкой. Малыш только успевал-поворачивался: головенкой вертел - такая красота открывалась. Высокая, аж по колено! зелена трава-мурава, в ней тропинка протоптана. Среди старых могучих лип виднеется белое здание старинной усадьбы. Довольно-таки облезлое, краска там и тут облупилась, но все ж усадьба, да ещё на высоком отвесном берегу Волги! За ней - заросший, запущенный парк. А дальше поле-то, поле какое! Густое, зеленое, ровное. И лес за кромкой! И вдали тоже лес. Сосны! Густые, пушистые, а стволы розовым в золотых лучах светятся... Тропка пошла вниз, под уклон, потом выровнялась и впереди завиднелась рощица. Высокие раскидистые березы, вольные, ясные. А воздух-то воздух... благодать! Когда приблизились к рощице, оказалось, что это старое кладбище. Могилки чистенькие, ухоженные: ведь недавно Пасха была, а на Пасху всегда идут на погост за родными ухаживать! Веночки, цветочки в баночках, на железных крестах, у подножия плит и памятников - искусственные, в основном... Кое-где могилы совсем свежие, все в цветах, и земля, присыпанная песком утрамбоваться ещё не успела. Были и могилки заброшенные - краска на крестах облезла, фотографии выцвели. Тася шла, глядя прямо перед собой, ей не терпелось увидеть деревню. На кладбище все больше глядела Эля, глазищи таращила, точно что-то невиданное увидала. И все оборачивалась, когда кладбище миновали.

Вот и Антоново - ниже, в ложбинке, возле заливчика, осокой поросшего. По заборам рябины цветут, много рябин. Дома все старые, кое-какие осели и покосились, но другие вполне ладные, крепкие, с резными затейливыми наличниками, и у каждого - свой характер, узор. Стали подниматься в горку, и у Таси сердце запрыгало: какой он, их дом? К ней обернулся рыжебородый, шагавший с чемоданами впереди.

- Так, куда вам? Вы к кому погостить-то приехали?

- Да, мы не гостить... - Тася остановилась. - Мы насовсем.

- Это как насовсем? - не понял её спасатель. - Насовсем поселяетесь у кого?

- Нет, мы... у себя поселяемся. Тут наш дом. Он где-то... я не знаю, мне сказали найти большой дом напротив колодца. Это в самом центре деревни, там ещё памятник погибшим в войну должен быть.

Мужчина от удивления даже чемоданы на землю уронил. Они шлепнулись с глухим стуком. Сразу в истошном лае зашлась какая-то шавка за соседним забором, а шагавший неподалеку раскрасавец-петух с золотисто-зелеными перьями в горделивом хвосте шарахнулся в сторону, недовольно оглядываясь и кося красным глазом. Что это за непонятные люди пожаловали?

- Так получается, это ваш теперь дом? - он заморгал и прищурился. Вы, что ж, купили его? А когда покупали-то, я что-то раньше вас тут не видел?!

- Да нет, не купили, - устало обронила Тася, этот допрос посреди улицы потихоньку начал её донимать. - Он нам в наследство достался. Ну, в дар! Еще будут вопросы или вы все-таки дорогу к дому покажете?

- Нет вопросов! - фыркнул, развеселясь, провожатый. - Пошли.

Через несколько дворов по левую сторону показался... да нет, не дом каравелла... Корабль! Он вплывал в деревенскую улицу со стороны реки, вплывал неспешно, с достоинством, на всех парусах своих широченных стен. Он и стоял-то особняком - сплошной ряд деревенских домов перед ним обрывала полянка с ясноглазыми одуванчиками, от которой ручейком вытекала дорожка, спускавшаяся к реке.

- Вот он, домина ваш, - указал рыжебородый, - любуйтесь! Только на что вам такая громадина - это ж сколько надо дров-то, чтоб протопить? Да и восстанавливать его - не хрен скушать!

- Ничего, как-нибудь, - хмуро бросила Тася. Их нечаянный провожатый уж не в шутку её достал! - Вы... спасибо большое, но вы больше не беспокойтесь. Мы уж сами тут разберемся.

И с решительным видом она двинулась мимо недоуменного мужика. Он смерил оценивающим взглядом её тоненькую фигурку, будто прикидывал: восстановит такая дом или нет? Потом вздохнул и с не меньшей решимостью двинул за ней.

- Вы не горячитесь, хозяйка! - он распахнул перед ней покосившуюся гнилую калитку. - Вам без людей тут не справиться, а я тут всех знаю подскажу, кто, да что... Да и материалов вам надо, дров, а с ходу вы... в общем, знать надо!

- Послушайте! - Тася с угрожающим видом обернулась к нему. - Вы понимаете, мы сюда из Москвы ехали, встали в пять утра... Час до этих ваших Переборов добирались, паромчика ждали...

- Так то не паромчик, а "Мошка" - так мы катер зовем. Вы же видели его номер: "МО - 513" - вот "Мошка" и получается! - на лице его раскатилась широкая довольная улыбка.

- Мне наплевать, паромчиком называется это корыто или мошкой! раскипятилась Тася. - Я хочу, наконец, войти в дом, сеть на стул, а потом накормить детей. Вам это понятно? Или по-английски вам объяснить?

- Да нет, по-английски не надо, - обиделся проводник. - В общем, так. Вещи я вам донес, а там как хотите... только в доме вашем и стула-то нет.

- Как нет? - опешила Тася, и вся её раздражительность разом погасла. Совсем?