Царица

«– Напомню, что мы вели репортаж с площади перед управлением миграционной службы, где собрались участники местного отделения «Люди за права людей» во главе с Матиасом Дворжичком, возмущенные пребыванием в нашем городе истинного вампира, – весь экран снова был отдан под молоденькую корреспондентку, которая просто задыхалась от переполнявшего ее счастья – еще бы, такая бомба в городской размеренной жизни! – Какова же будет позиция администрации? Что все это значит? Ночь близится, – голос девушки предательски задрожал, и камера показала крупным планом ее в ужасе округлившиеся глаза и исказившееся лицо, – и мы все замираем в ожидании ответа…

Смотрите наши вечерние выпуски! С вами была Люси Кэрон, канал Т-Феникс, – неожиданно четко и деловито закончила корреспондентка и отключилась.

– Спасибо, Люси…»

Действие перешло в студию, где охали и ахали ведущие пятичасовых новостей, и я отвернулась от экрана.

– Надеюсь, санкция на митинг у них есть? – сказал Брэд. Увлекшись репортажем, я не заметила, как он подошел.

– Разумеется, раз его рекламируют с экрана, к тому же люди собрались в центре города, а не в какой-нибудь подворотне, – пробормотала я и растерянно провела рукой по волосам. – Но как… как они узнали?

– Добрых людей везде полно, – презрительно хмыкнул Дилан.

– На этом деле гриф «секретно», – покачала я головой. – Все держится в строжайшей тайне, так что я склоняюсь к мысли о «добрых вампирах».

Дарт-младший весело взглянул на меня:

– Подставить принца? Даже если в вампирской общине и нашелся бы особо изощренный самоубийца, навредить Высшему мы не можем по определению. – Тут Дилан виновато поправился: – Вампиры не могут.

– Согласен, – вступил в разговор Брэд. – Утечка информации от людей; ясно, что за деньги возможно все.

Ронн с нами не беседовал: он остановился на мультфильмах и под радостное повизгивание персонажей мирно задремал.

– А что за законопроект такой? – вспомнила я про фразу из репортажа.

– Ты что, за политической жизнью совсем не следишь? – возмутился Брэд, и я поморщилась:

– Мне как-то своей хватает…

– Левые опять пытаются протащить закон о правах нелюдей, – пояснил Дилан, встав так, чтобы загородить меня от Дарта-старшего, и успокаивающе поглаживая по плечу. – В том числе о браке и праве наследования. Узаконить право нежити на владение имуществом – ты представляешь реакцию? По всей стране страшные дебаты развернулись…

– Понятно, – вздохнула я. – А тут как раз и принц пожаловал! Да, повезло нам… Но ведь это все несерьезно? Безумием было бы дать нежити все гражданские права, да и некоторые тоже… Люди на это никогда не пойдут!

Дилан присел на диван, потеснив похрапывающего футболиста, и задумчиво произнес:

– Сенат отклонил этот проект двенадцать лет назад, потому что состоял исключительно из людей. Но на людей можно влиять, у всех есть семьи, бизнес и так далее. По сравнению с прошлым разом число сторонников закона выросло почти вдвое и составляет около тридцати процентов. Тридцати, ты представляешь?! И это при том, что есть практически стопроцентная гарантия, что все сенаторы – люди. По крайней мере, проводится специальная проверка, которая эту гарантию должна давать.

– Должна, – нахмурилась я. – Ее ввели не так давно, эту проверку, как раз после последней попытки узаконить все имущественные притязания нежити. Но насколько она точна?

– В том-то и дело! – вмешался Брэд, подходя к нам и вытирая руки полотенцем. – Вампиры все же сильно зависят от солнечного света, он для них вреден, а иногда и смертоносен, так что попасть в сенаторы им трудно, вряд ли кого обманут. Но ведь есть и другие виды нелюдей!

– Есть, – уверенно кивнул Дилан. – В том числе те, которые себя не афишируют и о которых практически ничего не известно.

– И вот в разгар дебатов появляется истинный вампир, да еще принц, – подхватил Брэд, – который чихает на все установленные человеческие правила: он не нуждается в общине, у него полно средств к существованию, а главное, его никто не смог вычислить, пока он сам не признался. Как и чем его контролировать? Что о нем известно? И самое ужасное – а что, если он не один? Если таких много?

Мы печально переглянулись.

– Теперь понимаешь, что Элан значит для такой службы, как твоя? – тихо спросил Брэд.

– Зачем он раскрылся? – ответила я вопросом на вопрос. – В покое его не оставят, это точно.

– Поиграть захотел? – предположил Дилан. – Ничего другого придумать не могу.

– Или самолюбие взыграло, – молвил Брэд. – Все в тени да в тени… Надоело. Хотя к власти он вроде не стремится. Но наши догадки могут не иметь ничего общего с его мотивами.

– Региночка? – окликнул меня Дарт-младший.

– Что? – пискнула я, не глядя на него.

– Что случилось? – нахмурился Дилан. – Ты в лице изменилась, помрачнела вся.

– Да так, – неохотно ответила я. – Пришла абсолютно безумная идея насчет Элана…

– Какая? Давай, дорогая, говори!