Царица амазонок

– Попробуйте мои пряники, – предложила доктор Егер, протягивая мне тарелку с печеньем. – Это традиционное рождественское угощение, и я пеку их сейчас, чтобы они достигли кондиции к празднику. – Она улыбнулась с видом заговорщицы, и на ее щеках появились девичьи ямочки. – По правде говоря, я их пеку круглый год. Только никому об этом не говорите!

Мы немножко поболтали об этих перченых печеньях, а потом наконец доктор Егер хлопнула в ладоши и сказала:

– Итак, вы приехали в Калькризе из-за браслета. Расскажите, где вы о нем слышали?

Я поборола искушение выложить чистую правду, потому что тогда мне пришлось бы упомянуть мистера Телемакоса, который – по его собственному признанию – был персоной нон грата в музейном мире Германии… И в итоге просто сказала:

– Я точно не помню. Судя по всему, два похожих браслета были найдены в Турции. И так уж получилось, что у меня тоже такой есть. – Я показала доктору Егер шакала на своем запястье.

Она наклонилась поближе, явно заинтересованная:

– Выглядит как бронзовый… Как интересно! Тот браслет, что хранился здесь, у нас, был железным. – Видя мое удивление, она уклончиво покачала головой и откинулась на спинку кресла, набросив себе на ноги шаль. – Его носила женщина, утонувшая в большом болоте примерно две тысячи лет назад. Когда мы ее нашли во время раскопок, то предположили, что она участвовала в битве в Тевтобургском лесу, но нам никто не поверил. Женщины не принимали участия в войне, твердили мои коллеги, ученые мужи. Женщины были добычей, но не воинами. Однако мне было совершенно ясно, что череп той женщины рассекли острым лезвием. А еще ее уплотненный позвоночник и согнутый копчик говорили о том, что основную часть жизни она провела в седле, да еще под ней лежали семь наконечников стрел… – Доктор Егер жестом показала, где именно они лежали. – Это заставляет предположить, что она носила колчан со стрелами. Более того, у нее имелись усталостные переломы костей, зажившие еще при жизни, – переломы, которые возникают при очень суровых физических нагрузках. Конечно, все соглашались с тем, что наши выводы верны, пока мы не сообщили, что скелет принадлежит не мужчине, а женщине. Археологи всегда считают или, по крайней мере, привыкли считать, что скелеты, найденные вместе с оружием, принадлежат мужчинам. Им никогда даже в голову не пришло бы исследовать этот вопрос, и, вообще-то, иной раз на самом деле трудно увидеть разницу…

– Ну а как вы определили, что это действительно была женщина?

Доктор Егер наклонилась вперед, чтобы перевернуть поленья длинной кочергой:

– Ее тазовые кости. Они сохранились. И имели явственные признаки того, что называется «расхождение лонного сочленения». Она должна была страдать от ужасных болей. В общем, находка оказалась уникальной. Единственная проблема в том, что она исчезла. Мы отправили скелет в судебно-медицинскую лабораторию для дальнейшего анализа, но она туда не прибыла. В то время это был жуткий скандал. А у нас остался лишь ее браслет. Вот только через две недели после того, как мы поместили его в музейную экспозицию, он тоже исчез. – Встав, доктор Егер пошла к лежавшим в углу в большом медном котле дровам, чтобы подбросить их в очаг. – Так что, как видите, – продолжила она, укладывая поленья в огонь, – я знаю почти столько же, сколько и вы. И именно потому, – она чуть виновато улыбнулась мне, – я надеялась, что вы мне расскажете больше.

Некоторое время мы сидели в молчании, прислушиваясь к треску смоляных капель в огне. Потом я сказала:

– Мне известны люди, которые утверждают, что им приходилось видеть несколько подобных браслетов – именно бронзовых, – разбросанных, так сказать, по всему древнему миру. Я даже слыхала теорию, что такие браслеты носили… – я слегка откашлялась и постаралась говорить как можно более небрежным тоном, – древние амазонки.

Наверное, мне не стоило винить доктора Егер в том, что она громко рассмеялась.

– О, простите, – сказала она, – но это уж слишком прекрасно! Теперь я понимаю. Вы разговаривали с тем старым фантазером из Греции, Янни Телемакосом!

Слегка смущенная ее способностью сразу добраться до сути, я принялась бормотать какие-то объяснения, но доктор Егер отмахнулась от них.

– Не беспокойтесь, – сказала она, все еще посмеиваясь. – Я прекрасно знаю, что не только сумасшедшие грезят об амазонках, но и те, кто любит тайны и приключения. – Она всмотрелась в меня с понимающей улыбкой. – Вы тоже из их числа, Диана?

То ли разомлев от тепла очага, то ли растаяв от ее доброты, я вдруг ощутила неодолимую потребность рассказать доктору Егер все без исключения. Начиная с исчезновения моей бабушки восемнадцать лет назад и заканчивая моим приездом в Германию накануне днем. Даже если она не была амазонкой, мне все равно казалось, что стоило посвятить ее во все мои несчастья и открытия.

После того как я без передышки говорила почти час, я наконец откинулась на спинку кресла и покачала головой:

– Простите, что вывалила на вас все это…