Царица Евдокия, или Плач по Московскому царству

Рождение царевича Александра, как писал князь Борис Куракин, праздновали еще больше, чем появление на свет первенца в царской семье: «А на другой год родился царевич Александр Петрович, из котораго наибольшее порадование было. И при тех рождениях последний церемонии дворовыя отправлялися, как обыкновенно: патриарх и бояре и все стольники, гости и слободы были с приносом, и протчие»^{101}. Отслужив молебны, приняв поздравления, пожаловав вином и водкой свой двор и гостей, Петр поспешил обратно, потому что на ближайшие дни приходились давно готовившиеся им маневры, получившие название второго Семеновского похода^{102}. Крещение царевича 1 ноября 1691 года в Чудовом монастыре прошло очень скромно, по-домашнему. Восприемником был уже не патриарх, а келарь Троице-Сергиева монастыря, а вместе с ним сестра Петра царевна Наталья Алексеевна. Патриарх и патриаршие слуги участия в этом действе не принимали, «и стола не было». Однако ни о чем, кроме известного желания царя Петра не тратить время на различные церемонии, это не говорит. Напротив, именно после рождения второго сына царь Петр и решил позаботиться о своей семье, повелев строить дворец для нее в Переславле-Залесском. Он сам съездил в Переславль около 19 ноября 1691 года, чтобы распорядиться строительством на месте. И всю зиму и весну в Переславле-Залесском кипела работа.

Жаль только, что об этом царском дворце остались одни воспоминания. Страницы архивных дел с распоряжениями о строительстве и работах по украшению дворца рассказать могут немногое. Только в местной истории сохранились заботливо собранные сведения о том, где должен был находиться дворец и как он мог выглядеть. В одной из краеведческих работ 1920-х годов, посвященной истории «Ботика Петра Великого», говорилось: «По сохранившемуся народному преданию, царский дворец стоял на том месте, где теперь Петровский музей, вмещающий в себе ботик “Фортуна”, — только он подходил ближе к озеру. Против дворца к озеру был фруктовый сад. Вправо от дворца к селу Веськову находилась деревянная церковь Вознесения, отчего ближайший овраг получил название Вознесенского. Влево от дворца был колодезь, далее возвышение, известное под именем Гремяч, а за ним курганы (несколько холмов, расположенных рядами); позади дворца амбары и погреба; за ними немного в сторону к селу Веськову стояла кузница. Вниз к озеру от делового двора по скату горы шел спуск, от которого до озера прокопан был канал. По этому спуску и каналу небольшие суда, изготовлявшиеся на деловом дворе, спускались в озеро. А большие корабли, надо думать, строились на лугу близ озера и затем по каналу вводились в него, а затем ставились на причал у пристани, устроенной на сваях против самого дворца». Приходится довольствоваться исключительно этой реконструкцией, основанной на устных рассказах, сохранявшихся до начала XX века. Правда, записаны они одним из лучших знатоков местной истории Михаилом Ивановичем Смирновым и поэтому заслуживают доверия: «По народной же памяти царский дворец стоял на двенадцати венцах, на пространстве восьми сажен и крыт был, одни говорят — черепицей, другие — железом. Оконницы были слюдяные, в одних комнатах простые, в других — с изображением разных фигур человеческих, цветов и животных. Вход во дворец был от озера; в него вели три двери, обитые войлоком; над средней дверью был прикреплен на железном шпиле двуглавый орел из листового железа. Во дворце было пять комнат, — полы в них дубовые, печи изразцовые муравленные с изображением людей, птиц, цветов и зверей»^{103}.