"Царица Кобра" (СИ)

Подготовка к нему у многих начинается ещё за долго до назначенного времени: девушки бегают по лавкам, ищут платья, туфли, украшения и многое-многое другое, мечтают о том, кто их пригласит, фантазируют, как это будет, а юноши обсуждают с друзьями поведение той или иной девушки, рассуждают, выбирают.

Медленно, но уверенно наступает день, на который назначили это по истине грандиозное событие.

Для девушек этот день был поводом покрасоваться в новых элегантных и красивых нарядах, вызывая зависть, либо прийти в смешных, не совсем подходящих к данному случаю, платьях, вызывающих лишь смех и недоумение.

Юноши же могли высказать свою симпатию понравившейся им девушке.

Большой Зал пестрил своими разнообразными украшениями, было видно, что преподавательский состав Хогвартса действительно старался устроить студентом праздник. Со стен и потолка свисали гирлянды и ленточки; Зеркальный Потолок отображал даже не звёздное небо, а целую вселенную; магические светильники кружились в своём замысловатом танце, заменяя привычные здесь летающие свечи; повсюду блуждали огоньки, будто солнечные зайчики, переливающиеся всеми цветами радуги; красивая музыка звучала во всём зале, отражаясь от стен; на столах стояли чаши с пуншем, бокалы с тыквенным соком и сливочным пивом, а также разнообразные сладости. Всё это создавало чудесную атмосферу праздника.

По залу кружились пары в медленном танце, девушки пытались привлечь внимание парней, но в общем сумасшествие выделялись две девушки, стоящие чуть дальше от шумной толпы, которые мирно беседовали с друг другом.

Юноши бросали на них заинтересованные взгляды и приглашали на танец, но девушки, мило улыбнувшись, отказывались, кокетливо поправляя маски и платья.

У обоих девушек были высокие элегантные причёски, практически идентичные, разница была лишь в цвете волос и в закреплении этого чуда-шедевра искусства парикмахеров.

Их платья вызывали зависть со стороны девушке и восхищение со стороны юношей: у леди с каштановыми волосами было фиолетовое платье с белыми вставками и таким же корсетом, дополняла образ искусно выполненная белоснежная маска с таким же белым цветком с боку; брюнетка была одета в ярко-красное платье, даже из далека можно было понять, что их платье явно не из дешёвых, оно сидело просто идеально на девушке, подчёркивая все достоинства её фигуры, а аккуратная ажурная красная маска в тон платью только добавляла загадочности этому образу.

И если некоторые Слизеринцы смогли узнать в брюнетке их однофакультетницу – Панси Паркинсон, то каштановолосая леди была неизвестна всем.

Действительно, кто мог вообще предположить, что за этой прекрасной незнакомкой скрывается Серая Мышка Гермиона Грейнджер?!

Девушки вели неспешную беседу медленно попивая что-то из бокалов, не обращая внимания на докучливых ухажёров и завистливых девиц.

К ним вновь подошёл какой-то юноша. Одет он был также, как и леди, на манер 19 века, а на лице красовалась позолоченная маска.

Он подошёл к Гермионе и, галантно поклонившись, вежливо спросил:

— Не окажите ли вы мне честь, прекрасная Леди, потанцевав со мной?

Грейнджер хотела было отказать, как посмотрела на Панси, и та, довольно кивнув, сказала:

— Ты обещала.

Миона закатила глаза, как бы говоря: «Я обещала прийти на Бал, а не танцевать с кем-либо.», но из-за маски этого жеста особо видно не было.

Она развернулась к юноше и, слегка кивнув, аккуратно вложила свою ручку в его руку.

Джентльмен повёл её в центр зала, где танцуют все пары, и закружил в вальсе.

Надо отдать должное, танцует он весьма и весьма неплохо, явно учился этому намного раньше, скорее всего, с самого детства. Ведёт себя вежливо и галантно, уверенно, но не высокомерно. Действует так, как велит Этикет, блистает манерами.

Аристократ…

А стал ли он танцевать с ней, зная, что под маской скрывается Заучка-Грейнджер?

Скорее всего, нет.

Но, в любом случае, стопроцентной уверенности в этом нет.

А значит и нечего портить себе настроение этими размышлениями.

Танец подходил к концу, и девушка уже готовилась, по окончанию музыки, вернуться туда, где она разговаривала с Паркинсон, когда юноша наклонился чуть ближе и прошептал на самое ухо:

— А тебе идут платья, Грейнджер.

Гермиона слегка испуганно посмотрела на своего партнёра по танцу, понимая, что её личность раскрыли. За этим пришло и другое осознание, а вернее, понимание того, с кем именно она танцует.

Драко Малфой…

Музыка заканчивается, и Гермиона, развернувшись, выбегает из Большого Зала, идя туда, где её точно не найдут – на Астрономическую Башню, да и вряд ли её кто-то вообще будет искать, разве что Паркинсон, да и то не факт.

Да, возможно, её поведение глупое и слегка детское, но сейчас, после смерти, вернее, убийства её приёмных родителей, Гермиона была не готова выслушивать оскорбления в её сторону, в сторону её Крови и, тем более, в сторону её родителей.

6

Побыть одной ей не дали.

На площадку Астрономической Башни явился собственной персоной Драко Люциус Малфой.