"Царица Кобра" (СИ)

Джинни, мелкая сестрица Рона, кажется её ненавидит. И похоже, ревнует к Поттеру. Другого объяснения её яростно злым взглядам в её сторону и мелким пакостям, Гермиона не находит. Она не делает ровным счётом ничего, пока ей пергаменты пачкаются в чернила – в конце концов эта бестия может портить их сколько угодно, она приносила их только для учёбы этих двух пустоголовых, и это всё оканчивалось тем, что парни сами выделяли ей, пусть и помятые, но вполне годные, чтобы написать им объяснения, пергаменты. Когда рыжая портит домашку, с которой должен был скатать Рональд, та всё-таки получает отповедь, только не от Грейнджер, а от братца. После чего ходила молчаливая, и больше не пакостила, лишь иногда смотрела на неё так высокомерно и злорадно, что ей становилось не по себе.

Ещё она начала общаться с Невилом и Полумной. С первым можно было поболтать о травологии, редких растениях, да и в общем обсудить школьную жизнь. С второй поговорить о диковинных животных – и, серьёзно, Грейнджер сомневалась, что они существуют, но чем Мерлин не шутит? В конце концов, даже у магглов существуют живые существа, в существования которых сложно было бы поверить. Не говоря о мутациях и искусственно выведенных видах. – забыть о серьёзности, послушать чудаковатые истории, да и вообще поболтать обо всём. С ними обоими можно погулять по Хогвартсу, посидеть у Чёрного Озера, устроить подобие пикника. И, если честно, именно этого ей не хватало всё время учёбы в Хогвартсе. Именно это то, что ей нужно сейчас, когда привычный уклад её маленького, но такого стройного мира начинает ломаться.

3

Её общение с Гриффами на её факультете замечают не сразу. Где-то спустя неделю, Панси спрашивает, куда она вечно пропадает. Гермиона пытается отовраться фразами про библиотеку, на что Слизеринка скептически улыбается и говорит, что как бы искала её там. На резонный вопрос зачем, та ехидно сообщила Гермионе, что друзья в общем-то проводят иногда время вместе. Грейнджер пытается скрыть смущение и неловко извиняется, пока Паркинсон, судя по всему, действительно неприятно.

— Да ладно, чего уж там. – фыркает брюнетка под конец. – Ты не привыкла к тому, что здесь кто-то может интересоваться твоей судьбой.

Гермионе стыдно. Она понимает, что не должна это чувствовать, не после годов травли, но она, кажется, умудряется привязаться к этой девушке, непозволительно быстро привыкнуть. Она кривит губы в извиняющейся улыбке, но почему-то всё – от слов “прости” до этой самой улыбки выглядит настолько искренними, что Гермионе хочется удавиться.

Она уже верит ей.

И ей ужасно страшно, что это может оказаться обманом.

4

Панси приходится всё рассказать. Благо, Гермиона успела раньше, чем она сама заметила. Девушка посмотрела на неё своим ты-что-рехнулась взглядом и разве что не покрутила пальцем вокруг виска.

— У тебя температура? – холодная ладошка ложится на лоб Грейнджер раньше, чем она успевает что-либо сказать. – А, нет, знаю, в тебя бланжер попал, не так ли? Со всей скорости, что вытрусил куда-то наружу твои мозги.

— Панси… – имя произнесённое на выдохе, получается как-то жалостливо и слабо. Отвратительно. С каких пор она столь зависима от чужого мнения? Особенно, от её.

— Ладно мозги, но паранойя-то куда делась-то? – Слизеринка скорбно качает головой. – Я думала из тебя её не выбить ничем, разве что Авадой – но какой тогда прок от твоей бездыханной тушки? – девушка вздыхает. – Ты рискуешь, Грейнджер. Очень и очень сильно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Хотя, в конце концов, она смиряется. Не одобряет, но и не порицает. Гермионе этого достаточно. Она бы не хотела терять её дружбу.

5

Остальные тоже не слепые. Малфой презрительно кривит губы, когда она бежит к своим новым друзьям – и девушке действительно кажется, что они вернулись в прошлое, когда блондин относился к ней, как существу, что ниже по статусу, чем горный тролль. Он не говорит не слова, лишь несколько раз якобы случайно задевает её плечо и толкает при передвижениях, как бы говоря – факультету не нравятся твои игры в дружбу с врагом. Будь то кто-то менее раздражающий, чем Поттер и Уизли, возможно, ей бы и слова никто не сказал, но что есть, то есть.

Нотт, общение с которым появилось лишь недавно и ограничивалось в основном краткими разговорами ни о чём и спорами об учёбе, неожиданно заботливо попросил быть её осторожнее. Да, конечно, это звучало не столь мягко, но фразу: “Будь настороже, Грейнджер, не хотелось, чтобы кто-то из наших попал на больничную койку”, можно распознать так. По крайней мере, она надеялась, что это не угроза.

Блейз, с которым она в общем-то периодически общалась и до того, как Паркинсон демонстративно втянула её во взаимоотношения студентов их факультета, только отпустил пару своих фирменных шуток и сказал, что знает, где в Запретном Лесу можно спрятать трупы, если что.

Не понятно, было ли это попыткой поддержать или быть может угрозой, что мало вероятно, но это было жутковато.