Царица Савская

— Мы поднесли ему твой дар, и с каким же трепетом он принял подарок и начал вертеть его в руках! Он вскрикнул от радости, как мальчишка, когда обнаружил свиток. Но на виду у всего двора нахмурился, прочитав его, а затем наклонил кувшин, и тонкая струйка песка полилась на пол. Мне показалось, что он готов был расплакаться от радости при виде этого песка. «Столько вопросов, — сказал он. — Да». А затем: «Она знает». Потом царь отставил кувшин в сторону, но часто поглядывал на него, расспрашивая нас о проделанном пути.

На следующий вечер он пригласил нас на пир. Спросил, какое посольство ты намерена к нему отправить, спросил, из каких племен. Но мы не знали и ответили честно. После этого он почти ничего не ел. На третий день после нашего приезда в городе было затмение и отчаянье. Царь удалился в свои покои и не вызывал нас, но и не отпускал прочь. Мы прождали еще два дня, и царь позвал нас, чтобы пожелать доброго пути. Он одарил нас хорошими ножами и кожами, а лично мне вручил отличный хеттский лук. Для тебя же, царица, он передал это…

Он вытащил из-за пояса свернутый свиток.

Неужто сердце действительно чуть не вырвалось у меня из груди? Я жестом велела Яфушу принять подарок, хоть больше всего мне хотелось вскочить и выхватить письмо из его рук.

Я начала благодарить его, чтобы сразу же отослать прочь, но капитан охраны добавил:

— Моя царица, это еще не все. Когда мы выступали, в город примчались гонцы из Финикии. А потому мы помедлили еще день, после чего расспросили о новостях весь королевский двор. Царица, Хирам, царь Финикии, мертв.

Я потрясенно вздохнула. Сложно было подгадать лучшее время для подобного известия.

Теперь царь будет вынужден устанавливать связи с новым царем финикийцев.

Возможно, их предыдущие соглашения окажутся под угрозой.

Оставшись одна в своих покоях, я сломала печать на свитке и развернула его дрожащими пальцами.