Царизм накануне свержения

Прежде всего обращает на себя внимание мизерность уступ­ки, сделанной Думе: она целиком исчерпывалась назначением новых четырех министров. Никакими обещаниями реформ и т. п. произведенные перемены не сопровождались. А главное — был оставлен на своем посту Горемыкин — такая же, если не больше, неприемлемая персона для Думы, как и уволенные министры. В ставке, писал Данилов, вначале предусматривались «более решительные перемены в составе правительства», а именно: уход Горемыкина и замена его Кривошеиным или Сазоновым. Но царь не пожелал расстаться с «милым стариком» ⁴².

Кроме того, все вновь назначенные министры не только были далеки от либерализма, но являлись людьми весьма правыми, в том числе и любимец Думы Поливанов ⁴³. Самарин был одним из самых авторитетных деятелей Совета объединенного дворянст­ва, человеком крайних правых убеждений. А. А. Хвостов, ставший преемником Щегловитова, также крайний реакционер, к тому же был очень близок к Горемыкину. Наконец, новый министр внутренних дел князь Щербатов, богатый помещик ⁴⁴, — один из активных деятелей Совета объединенного дворянства, до своего

назначения возглавлявший главное управление государственного коннозаводства. В немалой степени его назначение было обуслов­лено тем, что брат Щербатова был одним из адъютантов Николая Николаевича ⁴⁵. В правых кругах, писал по этому поводу Шавель- ский, думали, что увольняются министры «правые» и назначаются «левые». Но это было сущая чепуха. Все они были правые ⁴⁶.

Не могли новые министры похвастать и сколько-нибудь серьез­ными государственными талантами, особенно Хвостов и Щерба­тов ⁴⁷. Единственное, что их отличало от предшественников, — это идея о том, что в сложившейся серьезной обстановке нельзя вести политику пренебрежения Думой и «общественностью», наоборот, надо искать с ними общий язык. Иначе говоря, расхождение было только в тактике: и Дума и «общественность» были им так же мало симпатичны, как и уволенным министрам.

Даже во время знаменитых секретных заседаний Совета мини­стров в июле—августе 1915 г., т. е. тогда, когда разгорелся острый конфликт между большинством кабинета, требовавшим сотрудничества с Думой, помещичье-буржуазными общественны­ми организациями и Горемыкиным, отстаивавшим прежний курс, эти антипатии к «народному представительству» и его лидерам сохранились в полной мере.

На заседании 4 августа главный инициатор сближения с Ду­мой Кривошеин в резких тонах говорил о непозволительных наскоках Думы на правительство, злоупотреблении «потрясающи­ми» речами и запросами и т. д. ⁴⁸ На заседании 11 августа в связи с приходом Родзянко, потребовавшим в повышенном тоне от вышедшего к нему Горемыкина оказать давление на царя, чтобы тот отказался от решения возглавить армию, премьер, передав своим коллегам содержание беседы, закончил рассказ фразой: «...не стоит тратить времени на таких полупомешанных, как г-н Родзянко». Министры тут же заговорили о стремлении Думы «захватным порядком» присвоить неположенную ей роль, а Кривошеин разюмировал общее мнение: «Если некоторые поли­тические деятели не желают правильно понять проявляемую пра­вительством мягкость и пользуются ею для агитационных целей, то надо поговорить с ними на другом языке».

На заседании 16 августа, после того как Поливанов сообщил, что царь явится на открытие Особого совещания по обороне в ор­денах и, следовательно, министры также должны быть в полном параде, последовали весьма характерные комментарии. «Что-то больно много чести всем сгоняемым туда разношерстным госпо­дам», — заявил Хвостов. «Надо быть готовым, — язвительно под­хватил Харитонов, — что уже по бывшим примерам выборные люди прибудут в косоворотках и спинжаках. Так либеральнее. Мы будем сиять звездами, а они своими добродетелями». Эстафету принял Кривошеин: «Дума забывается, обращает себя чуть ли не в учредительное собрание». «Посадить бы этих господ в Совет ми­нистров, — вновь взял слово Харитонов.— Посмотрели бы они, на какой сковороде эти самые министры ежечасно поджариваются.

Вероятно, у многих быстро отпали бы мечты о соблазнительных портфелях». «Да, надо показать когти», — заключил Щербатов ⁴⁹.