Царская работа. XIX – начало XX в.

После окончания следствия по делу Каракозова Черевин занял довольно прочное положение в Петербурге. Об этом свидетельствовало и то, что он в 1867 г. получил звание флигель-адъютанта Свиты Е.И.В., и то, что в мае 1869 г. его назначили командиром Собственного конвоя. Поскольку главная задача Собственного Е.И.В. конвоя было обеспечение личной безопасности императора, то эта должность была «на виду». В должности командира Собственного конвоя П.А. Черевин прослужил 10 лет – с 24 мая 1869 по 13 августа 1879 г. Все эти годы по должности командир Конвоя подчинялся командующему Главной Императорской квартирой генерал-адъютанту A.M. Рылееву.

Во время Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. командир Собственного конвоя флигель-адъютант полковник П.А. Черевин в сентябре 1877 г. вступил во временное командование Кавказской казачьей бригадой, которая входила в состав отряда генерала И.В. Гурко. Это было очень характерное для Черевина перемещение. Он – храбрый кавалерийским офицер, и ему требовалось живое дело. Нужны были и орденские кресты. В качестве командира бригады он лично участвовал в атаке на защитников Горного Дубняка и взятии Телешских укреплений, переходил через Балканы.

На войне Черевин свел близкое знакомство с наследником-цесаревичем великим князем Александром Александровичем, будущим императором Александром III. Он привлек к себе внимание цесаревича своим веселым нравом, храбростью, прямотой и резкостью суждений, остроумием и находчивостью. Будущий царь ценил таких людей. С тех пор их связывали прочные отношения. Александр III до конца жизни покровительствовал ему и полностью полагался на своего боевого товарища.

За Русско-турецкую кампанию 1877–1878 гг. П.А. Черевин получил высокие награды: золотое оружие с бриллиантами, крест Св. Георгия IV степени⁴⁵³ и назначение в Свиту Александра II. В октябре 1878 г. он вновь ненадолго возглавил Собственный конвой⁴⁵⁴. B.C. Кривенко описывал внешность Черевина на конец 1870-х гг. следующим образом: «В казачьей свитской форме, с георгиевским крестом за турецкую кампанию, в большой белой папахе на трясущейся слегка голове. Из под длинных завитушек курпея высматривают зорко-пронзительные колючие глаза. Лицо подернуто алкогольной окраской, острый нос, отвисшие вниз усы и шутливое приветствие на улыбающихся губах»⁴⁵⁵.

В результате 10-летнее командование элитным воинским подразделением государственной охраны, участие в Русско-турецкой войне и сближение с наследником-цесаревичем стали важной ступенью в карьере П.А. Черевина.

К 1879 г. ситуация в стране кардинально изменилась. После очередного неудачного покушения на Александра II в апреле 1879 г. революционеры окончательно сделали ставку на террор. К лету 1879 г. складывается террористическая организация «Народная воля», начавшая энергичную подготовку серии террористических актов. Изменение ситуации в стране отразилось и на карьере П.А. Черевина. В августе 1879 г. П.А. Черевин сменил военный мундир на жандармский, став товарищем Шефа жандармов, начальником III Отделения СЕИВК и деятельным участником борьбы с революционным террором.

Отношение П.А. Черевина к III Отделению СЕИВК было более чем скептическим. Черевин сталкивался с деятельностью III Отделения еще в бытность службы в Вильно в 1863–1865 гг. и тогда он вынес самое неблагоприятное впечатление об этой силовой структуре. Еще задолго до своего назначения руководителем III Отделения, в январе 1868 г., он писал: «III Отделение с его служащими всегда являлись защитниками неблагонадежных не одних поляков, но и русских негодяев, как оно себя показало в деле покушения Каракозова»⁴⁵⁶. Фактически Черевина назначили начальником III Отделения для того, чтобы он на его базе создал новое структурное подразделение МВД, способное эффективно противостоять революционерам-террористам.

1879–1880-е гг. были тяжелым временем для силовых структур империи. Сложившиеся в относительно спокойное и стабильное николаевское время, они «не успевали» за тактическими, организационными и техническими новациями «Народной воли». Силовым структурам требовалась «свежая кровь» из людей, которые могли адекватно реагировать на вызовы времени. Современники так и воспринимали Черевина – как «нового человека». Одна из мемуаристок писала в дневнике о П.А. Черевине в январе 1880 г.: «Из новых личностей Черевин не произвел на меня того впечатления, какого я от него ожидала: тихий на вид, умно смотрит»⁴⁵⁷.