Читаем Царская жизнь или непутевые заметки Царицы (СИ) полностью

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вот так Миши и другие сотрудники на проходной становились его друзьями. Ну какой друг будет обыскивать друга?

Раз в неделю такой поход на Мясокомбинат и у дедушки в кармане 20–40 рублей. Мясо и колбасу он продавал… не угадаете! Своим детям! И они его еще и благодарили, потому что продавал то он по дешевке! Ну не прям дешево-дешево, но чуть дешевле, чем в магазинах. А так как в магазинах мяса не было, то он делал им великое дело!

Еще он зарабатывал на продаже вина. Не знаю точно кто посадил виноградник вокруг его дома, но рос он прекрасно. Дед его собирал, выжимал и делал вино. Затем разливал по бутылкам, разбавлял водой и продавал местным алкоголикам.

Помню одну историю: приехала я к нему на выходные, смотрю как раз подъезжает машина скорой помощи.

Ну мы все (дети и внуки) к этому автомобилю привыкшие. У деда давление больше 150 подскочит — он сразу 03 вызывает.

Скорую он вызвал, а тут к нему за вином алкаш Витя пришел. Дед и спустился в подвал за бутылочкой. Вылезает он из подвала, а врачи в белых халатах его уже ждут:

— Василий Петрович, ну вы бы хоть нас постеснялись, в кровать для приличия легли бы…

Эх, хорошее было время. Скучаю я по ним очень!

Помню, как в классе втором-третьем, я собрала всех одноклассников и сообщила им, что мой дедушка купил Чертовое Колесо и я теперь катаюсь только там и другие аттракционы мне не нужны.

Одноклассники, конечно же, всей гурьбой пришли ко мне домой и стали пытать маму — правда это или нет.

Мама не очень любила при всех кричать, что я дура, и что ей надоели мои фантазии, и что она ещё не отошла от зоопарка, который открыл мой отец у себя на кафедре в институте.

Отец, к слову, работал преподавателем электротехники и зачем ему нужен был зоопарк на кафедре я объяснить не могла. Ну родила собака двух щенков, да. И чем это не зоопарк? Ну ладно, это другая история. Вернёмся к Чертовому колесу.

Поэтому моя мама только поджимала губы, кулаки, очень глубоко дышала и кивала, что да, моя дура-дочь, говорит правду.

— Прям огромное? Прям до неба? — пытали ее мои одноклассники.

— Ну не до неба! Но большое, да.

Думаете я стояла и молчала? Ага. Сейчас! Я ещё с мамой спорила!

— Да огромное оно! Выше всех деревьев! Сверху смотреть страшно, я только на пятый раз привыкла.

Потом, когда малышня уходила, она играла хорошую и терпеливую мать, сажала меня рядом и объясняла, что так нагло врать нельзя и что в следующий раз она меня сдаст!

Но даже и тогда я не признавалась.

— Ну дедушка же сделал мне качели! — не сдавалась я, — и я их зову Чертовое Колесо! И ничего я не выдумываю!

И качели эти выше дерева!

А в конце первого класса к нам в школу приехали стоматологи. Они ковырялись в зубах у всех моих одноклассников, сверлили, делали им пломбы, а мне сказали, что у меня все хорошо.

Я пришла домой и сообщила родителям, что у меня очень плохие зубы и мне поставили три пломбы.

Родители осмотрели мой открытый рот. Особенно тщательно рассмотрели зубы, на которые я указала что их отремонтировали. Долго возмущались, что ничего не видят. Оказывается пломбу можно увидеть? Вот это новость! Но я все равно не призналась и продолжала играть самую плохозубую девочку на свете.

Кроме того, когда родители утром сообщили мне, что идут в школу и хотят поговорить с зубным врачом — я всю дорогу возмущалась, что эти врачи плохие и очень больно ремонтируют зубы. Но признаваться во лжи не собиралась.

Стоматолог даже в кресло меня не усадил. Посмотрел в какую-то карточку и сказал, что я единственная в классе, у кого здоровые зубы.

Но даже в кабинете стоматолога я не сдавалась:

— Но вы же мне совали в рот вот это и вот это и нажимали отверткой! Разве это не пломбы? — возмущалась я.

Родители ушли домой. Я пошла в класс. Дома меня никто ни о чем не спрашивал.

С тех пор я поняла одно — сдаваться нельзя! Если несешь ахинею — неси ее до конца и попытайся не расплескать. Тогда тебя примут за фантазерку, за идиотку, за маразматичку, но не за лгунью.

А быть фантазёркой не только почетно, но и приятно! Намного приятней, чем больной на голову. Это я вам как профессионал говорю!

В девятом классе я точно решила, что хочу стать актрисой. С амплуа еще не определилась, потому что слова такого не знала. Просто актрисой. Точка.

Как в маленьком молдавском городке стать актрисой? Надо серьезно готовиться и ехать в Москву! А как готовиться? Нужны уроки актерского мастерства. А кто может дать эти уроки в маленьком молдавском городке, где всего 16 школ и один пед институт?

Одной решать такие серьёзные проблемы было сложно. Ещё из сложностей было то, что мои родители видели меня в любом институте, только не в театральном, и в любом городе, где только есть 16 школ и один пед институт.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза
Люди августа
Люди августа

1991 год. Август. На Лубянке свален бронзовый истукан, и многим кажется, что здесь и сейчас рождается новая страна. В эти эйфорические дни обычный советский подросток получает необычный подарок – втайне написанную бабушкой историю семьи.Эта история дважды поразит его. В первый раз – когда он осознает, сколького он не знал, почему рос как дичок. А второй раз – когда поймет, что рассказано – не все, что мемуары – лишь способ спрятать среди множества фактов отсутствие одного звена: кем был его дед, отец отца, человек, ни разу не упомянутый, «вычеркнутый» из текста.Попытка разгадать эту тайну станет судьбой. А судьба приведет в бывшие лагеря Казахстана, на воюющий Кавказ, заставит искать безымянных арестантов прежней эпохи и пропавших без вести в новой войне, питающейся давней ненавистью. Повяжет кровью и виной.Лишь повторив чужую судьбу до конца, он поймет, кем был его дед. Поймет в августе 1999-го…

Сергей Сергеевич Лебедев

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза