Царские дети и их наставники

Иногда Александр Павлович доводил своими шалостями и рассеянностью Лагарпа до того, что он вынуждаем был удалять его из комнаты. Дабы предупредить на будущее время повторение таких строгих мер наказания, великий князь, по распоряжению воспитателя, вывешивал на стене классной комнаты следующего содержания журнал дня:

«Великий князь Александр читал так дурно и невнимательно, что принуждены были заставить его читать по складам, как восьмилетнего ребёнка. Никакого рвения, никакого прилежания, никакого истинного желания учиться. Этот памятник вывешен как доказательство».

Но, кроме шалостей и рассеянности, Александр Павлович часто огорчал Лагарпа своим упрямством. Так, когда однажды наставник явился на урок, великий князь объявил ему:

— Я ходил далеко гулять и теперь хочу есть.

— Еще не время, — спокойно заметил Лагарп. — Возьмите вашу тетрадь арифметики и продолжайте прерванные занятия.

— Мне очень хочется есть. Когда же я съем свой хлеб?

— Окончим занятия.

— Но уже поздно. Я голоден. Скоро ли я получу свой хлеб?

— Вы получите его после урока.

— Так я не буду больше ничего делать, кроме того, что вы мне строго прикажете.

— Мне кажется, вы не в духе. И, право, это того не стоит. Если вы намерены ничего не делать для самого себя, кому же вы повредите как не себе же?

Спокойная речь наставника, его непреклонная воля оказали наконец на великого князя доброе влияние: он принёс повинную и чистосердечно записал в своём дневнике:

«Я, нижеподписавшийся, солгал, чтобы скрыть свою лень и выпутаться, уверяя, что мне некогда было исполнить того, что мне было задано уже два дня, тогда как брат мой исполнил то же самое и в то же время; я, напротив, шалил, болтал и вёл себя с самого начала недели, как человек, лишённый рвения, нечувствительный к стыду и упрёкам. Я утешаюсь, впрочем, будучи убеждён, что всегда буду знать столько же, сколько люди равного со мною положения, которых я не захочу обижать слишком большими с моей стороны познаниями».

IV

Немало хлопот доставлял Лагарпу и другой его ученик, очень вспыльчивый Константин Павлович. И на долю последнего выпадали наказания, однородные с его братом, то есть высылки из класса, прекращение урока и вывешивание неудовлетворительного журнала на стене. Когда наставник, рассерженный, уходил домой, прекратив свои занятия, или высылал ученика из классной комнаты, Константин спешил, подобно старшему брату, которому он старательно в детстве во всем подражал, послать Лагарпу письмо.

«Господин де Лагарп! — писал он ему. — Умоляю вас взять меня к себе. Я очень желаю исправиться. Я очень чувствую, что сделал дурно, противореча вам. Буду стараться вести себя хорошо. Примите меня, пожалуйста; вы можете делать со мной что угодно. Прошу вас, возьмите меня к себе учиться, окажите мне эту милость».

В другой раз он прислал своему учителю следующую записку:

«Умоляю вас прочесть моё письмо. Будьте снисходительны ко мне и подумайте, что я могу исправить свои недостатки; я сделаю усилие, не буду мальчишкой, ослом — «Asinus» и пропащим молодым человеком. Прошу вас пустить меня прийти учиться. Я могу быть в комнате с тем даже, чтобы вы мною не занимались, но мне нужно будет слушать, что вы будете говорить брату».

А вот образчик того, как великий князь Константин Павлович каялся в своих провинностях: