Царские дети и их наставники

   Известие о рождении Елизаветы было преподнесено Петру I в момент его триумфального въезда в Москву, после поражения шведов под Полтавою. Обрадованный этой вестью, государь сказал приближенным:

   -- Господь Бог усугубил радость торжества в честь Полтавской победы рождением мне дочери. Того ради, отложим празднество и поспешим поздравить со вшествием в мир дочь мою, яко со счастливым предвозвещением вожделенного мира.

   Помолившись в Успенском соборе, Петр поспешил к родительнице в село Коломенское, где и последовали, один за другим, роскошные пиры в честь новорожденной и ее матери.

   После переезда в Петербург обе дочери, Анна и Елизавета, жили при родителях в только что выстроенном тогда Зимнем дворце, имея каждая для себя отдельные комнаты, отдельный штат прислуги, но собираясь к обеду за общий детский стол. Когда Екатерине Алексеевне, по желанию мужа, приходилось сопровождать его в походах и путешествиях, то главный надзор за девочками возлагался на сестру государя, Наталию Алексеевну, а когда последняя скончалась (1716 г.), то на состоявшую при государыне княжну Марию Феодоровну Вяземскую. Княжна Вяземская прекрасно исполняла свои обязанности, и Екатерина считала даже нужным посылать ей из-за границы благодарности за труды. "Уведомились мы, -- писала она княжне, -- что вы за детками нашими надсматриваете и не оставляете их, за что вам благодарствуем, и впредь о сем просим, и пребываем вам доброжелательною".

   Непосредственный присмотр за царевнами имела некто Авдотья Ильинична, мама Анны Петровны; к ней и адресовала Екатерина свои распоряжения по делам дочерей. Авдотья Ильинична не всегда, однако, умела угождать своей госпоже и получала от нее выговоры за упущения. Так, из того же заграничного путешествия государыня писала ей: "Авдотья Ильинична, слышала я, что вы царевен стали кормить не за одним столом, чему зело дивлюся, для чего не так делаете, как при нас было. Так, и вы разны стол имеете, что впредь не делайте. Так же как тебе, также же Лискине и маме Магрете хорошенько смотреть". А в письме к княгине Меншиковой Екатерина Алексеевна просила, чтоб она не допускала впредь "самовольства Евдошке".

   Вместе с Авдотьей Ильиничной при детях состояли мама Елизаветы Петровны, Лискина Андреевна и Магрет (Маргарита), мама Натальи Алексеевны. Штат прислуги при девочках был обширный; при Анне Петровне состояло семь девушек; при Елизавете, как меньшой, -- пять. Кроме того, у каждой цесаревны было по две кормилицы, а у обеих вместе еще четверо дворян, два лакея и шесть калмыков. Впоследствии, когда девочки подросли, в их штат вошли докторша Пеликала, господин Глюк, "мастер", т.е. учитель немецкого языка, три гайдука, кухминистр с поварами и четыре конюха. В 1722 году к цесаревнам была определена жена французского дворянина Латур-Лануа, обучавшая их французскому языку. Таким образом, мы видим, что Петр Великий, сам лично избегавший всякой роскоши и излишества, допускал их по отношению своих дочерей.

   Государь воспитывал цесаревен в полном довольстве, как богатых невест, на коих со временем будет обращено серьезное внимание иностранных принцев-женихов. Родители баловали дочерей, посылали им из своих путешествий подарки и внимательно следили за добрым влиянием старшей сестры на младшую. Так, когда тринадцатилетняя Анна прислала родителям письмо на немецком языке, то они, в виде поощрения, с своей стороны послали обеим дочерям в подарок по кольцу и еще ящик померанцев и лимонов, только что привезенных в Ригу с открытием навигации, причем старшей дочери был предоставлен выбор кольца и право от своего имени уже подарить меньшой оставшееся другое кольцо. Обращаясь к старшей дочери в своих письмах, Екатерина Алексеевна поручала ее вниманию младшую и просила ее обучать Елизавету Петровну испанским танцам. Любовь и внимание к дочерям выразились и в другом случае: так, художнику Людвигу Караваку было поручено написать масляными красками портрет девочек, где они должны были быть изображены в гиде гениев, с развевающимися драпировками и эфирными крылышками мотыльков за плечами.

III.

   Обе дочери составляли истинное счастье родителей, радуя их своим прекрасным здоровьем, красотой и успехами в занятиях. Только в 1717 г., во время отсутствия Петра и Екатерины из Петербурга, последние были испуганы известием об опасной болезни, постигшей детей. На них появилась оспа; сначала заболела, и особенно сильно, Елизавета, а от нее заразилась и Анна, у которой, впрочем, болезнь протекала очень легко. Девочки перенесли оспу благополучно и после болезни встали с постелей выросшими, окрепшими и еще более похорошевшими; оспа не оставила следов на их прелестных личиках.