Царский зять

Ян Собеский с трудом согласился на такой вариант медленного вытеснения поляков. Однако альтернативы такому варианту не имелось, вернее, был один, но радикальный способ решения проблемы – силой оружия вышвырнуть все панство. И к нему придется пригнуть, если сейм объявит «Посполитое рушение». Тем самым покажет, что желает продолжать держать православных в качестве «быдла». Людей на положении «скота» – то есть холопов, что обязаны по гроб жизни прислуживать панству, терпеливо снося от него все унижения.

«Буду рад, если эти бездельники начнут с нами войну!

Тогда мы им новый «Потоп» устроим во вселенском масштабе, и в будущем сейме останутся только «вменяемые» депутаты. Если останутся, как и сама Речь Посполитая.

А вот «Великое княжество Литовское и Русское» будет жить – там живо сообразили, что не стоит последнее слово из полного названия исключать. Как и преследовать православное население Черной и Белой Руси. Особенно когда покровителем последнего стал московский царь.

Дышать окатоличенные литвины начнут через раз, и в самое ближайшее время. Я ведь недаром православную шляхту, что свои хоругви под мою руку поставила, так опекал. А если магнаты наше обращение не примут – тем хуже для них. Но Сапеги уже просекли этот печальный вариант, и выводы сделали. Так что приняли «Уложение» скрипя зубами, так что на воззвание сейма не отзовутся, и свое ополчение собирать не станут. Ведь власть у них и так останется, как и большинство привилегий, а зависимость от Варшавы значительно уменьшится.

И со временем нормальное государство выйдет, без польской фанаберии, что будет прислушиваться к голосам со всех трех сторон, да еще шведского короля воспринимать.

Вот такая и будет «прокладка» из Червонной Руси и литвинов – в большинстве своем православной «стены» с элементами польского влияния, а отнюдь не господства. Могут и конфедеративными с нами вместе стать, но со временем, через полвека, пока еще вольностями пропитаются. С ними торопиться не стоит – с катушек съедут и панов истребят!

Ты уж меня прости, Софушка, знаю, что за брата радеешь. Только не нужна открытая граница с поляками – то войны будут неизбежные на многие года. А так все нормально – Москва у литвинов может только увещеваниями да церковью работать, открытой силой нельзя. А это процесс долгий, на десятилетия реформ, благо князь Голицын их начал, а царь их поддерживает. Московское царство будет потихоньку европеизироваться, причем частями и очень медленно.

И без войн – воевать на западе не с кем, кроме шведов, с которыми полюбовно столковались. Хорошая репутация у базилевса, когда он выступает в качестве миротворца – все прислушиваются к моим словам, понимая, что при плохом слухе речь будет уже донесена грохотом единорогов. А так шведы избавились от владений, от которых сплошные убытки, и поставят под свой контроль московскую торговлю.

Впрочем, у «брата» Федора еще есть Архангельск, для поставок в Англию, причем торговые обороты наращиваются – на русском Севере есть что продать, и в больших размерах. И я, как главный контрагент – но тоже вроде посредника, зато перехватившего основные торговые потоки. От нас по Дунаю развозить товары можно, или по Средиземному морю, хотя там венецианцы озоруют, грабят потихоньку, стервецы.

Главное – я ведь не зря тоже надежной «стенкой» на северных рубежах огородился – из Гетманщины, Слобожанщины и земель донских казаков. Там мое влияние полнейшее. Встревать в наши дела для московских бояр нет ни смысла, ни выгоды.

Закрыта дорога на юг для Москвы почти полностью!

И остается для Московского царства только один путь – идти навстречу солнцу!

Осваивать Сибирь и русскую Америку, хотя на счет последней нужно подумать. Но все равно – без постоянных войн на западе Московское царство будет вынуждено осваивать бесконечные таежные просторы, вкладывая средства и отправляя людей для заселения. Возможно, двинуться и в Азию, тот же Туркестан, но тут вилами по воде писано».

Юрий прикрыл глаза – солнце немного слепило. Он прекрасно понимал, что предсказать ход развития истории в будущие времена невозможно. Но одно знал четко – этот мир должен стать намного лучше будущего, ибо люди обрели вольность. Теперь крепостного рабства с холопством не будет никогда, и со временем у людей появится совершенно иной менталитет – иначе они на жизнь смотреть будут.

«И не будет для народов долгого двух векового османского ига, и этих беспрерывных войн с Турцией.

Или будут?!»

Мысль огорчила Юрия, и он тяжело вздохнул. Софья, задремавшая в кресле, моментально вскинулась. Тронула ладошкой за плечо, с нескрываемым волнением в голосе спросила:

– Что с тобою?

– Достали эти венецианцы с турками, одна сплошная головная боль от них с нервотрепкой. И как решить эти проблемы пока не представляю. И на ум ничего не приходит.

– Утро вечера мудренее, дорогой. Решим вопросы с поляками и цезарцами, и оборотишь взор свой на врагов. Поищи самых докучливых врагов для венецианцев – и поддержи их, пусть бьют по их самому больному месту. Есть оно у дожа, не может не быть…