Царское время

Вот вообще нечто невероятное и невнятное – среднее между Александрийским столпом и Трафальгарской колонной. Император опираясь на картинно отставленную саблю стоит на вершине колонны. Внизу на пьедестале с лицевой стороны красовалась надпись: «Царю-Миротворцу Императору Александру III», на противоположной стороне – барельефы, изображающие покойного государя в разные моменты жизни. С правой стороны – барельефы великих князей, членов Государственного Совета, и прочих иных уже покойных деятелей царствования – и даже митрополита московского Филарета.

А вот еще – император в военном шлеме верхом на коне устремляет свой взгляд куда-то в сторону повторяя жест Петра со знаменитого «Медного всадника»… У подножия припадающая к пьедесталу фигура босоногой девушки с косой в русском сарафане – Россия ищущая у монарха защиты. Символ успокоения страны после смут и цареубийства.

Ну по крайней мере нетривиально. Однако все же не совсем то…

Скульптура императора на троне в мантии и венце… Не понравилось – видимо подсознательно автор вспоминал египетские колоссы в Долине Царей и находки в Персеполисе – каменная неподвижность лица и по-ассирийски массивная борода.

Еще в таком же духе – памятник изображает сидящего императора, облаченного во все регалии: скипетр, держава, корона с порфирой. Памятник как гласила пояснительная надпись должен быть установлен на гранитный пьедестал на гранитном же постаменте. По углам постамента расположились четыре коронованных двуглавых орла с распростертыми крыльями. На пьедестале надпись: «Благочестивейшему, самодержавнейшему великому государю нашему Александру Александровичу всея России».

А вот Залеман. Оригинален – ничего не скажешь.

На низком, но широком и массивном пьедестале – античная колесница, запряженная парой могучих коней (опять кони!) Видимо с артиллерийских першеронов мерку снимали. А в колеснице так не идущая к общему стилю, фигура стоящего государя в короне и порфире.

А вот творение испанца.

Георгий нахмурился – ни в какие ворота не лезет! Как написал американский сочинитель готических новелл Эдгар Поэ – «переиродил Ирода».

Статуя императора на коне (о Боже!) не на самом пьедестале, а у его подножия.

А пьедестал у него за спиной и на него творец водрузил композицию аллегорических фигур – Слава, Победа, Благополучие, Правосудие – и еще кто-то – царь не стал вглядываться в надписи.

По бокам – фигуры солдат, знаменосцев, герольдов. При этом пьедестал предлагалось украсить плитами с текстам самых важных указов монарха…

Но вот самый нелепый памятник, – это прославленный Чижов: покойный император стоит, держа в руке глобус на котором барельефом обозначена Россия. Глобус причем держит как заздравный кубок.

Георгий ощутил смутное недовольство.

Дай им волю – так предложат еще и ему поставить памятник прижизненный. Вот уж абсурд – ставить памятники самому себе.

– Извините – но ни один проект мне не приглянулся…

Граф виновато развел руками.

– Я вижу что мнение об упадке монументального творчества – и не только в России, но и в других странах Европы – Германии, Италии и Франции которое я встречал в прессе имеет под собой основу, – продолжил меж тем Георгий.

Но все же я надеялся что лучшие силы привлеченные к делу создадут истинно художественное произведение, могущее действительно увековечить в глазах будущих поколений достойным образом память моего августейшего родителя.

И которое вместе с тем – послужит украшением столицы. К сожалению – я пока не обнаружил ни того ни другого…

Перехватил изумленный взор графа и про себя улыбнулся. Лекции по искусствоведению прослушанные в годы отрочества по воле отца таки пригодились.

– Я вижу дело так что памятник должен бы выделяться чем-то особенным, – продолжил он Чем-то соответствующим духу века. Но, как понятно из представленного тут нет ни одной модели что отличалась бы своеобразием, и новыми идеями… Видимо муза не смогла подсказать ни одному мастеру удачное образное решение. Напротив, все увиденное содержание лишний раз убеждает меня в консервативных пристрастиях членов комитета от которых в известной мере зависит характер представленных идей и проектов. Консерватизм не есть нечто плохое – но в данном случае он неуместен, – вынес Георгий вердикт.

– Но как же быть? – всплеснул руками Бобринский. Ведь работу надо продолжать! Может быть вы Государь соблаговолили бы выбрать один или два образца для доработки и по вашим указаниям…

Георгий вздохнул.

– Нет – памятник должен быть хорош во всех отношениях – и торопиться тут не следует. Благо вопрос сей может подождать – их так мало – тех которые терпят, – высказался он про себя.

– Что же касается каких-нибудь указаний, то я положительно затрудняюсь их дать, хотя и попробую в общих чертах сообщить мои предположения. Для начала – памятник ставится не одним дворянством, а всеми сословиями России… Об этом тоже надо помнить.

Ну и в целом…