Царство льда

Капитан не мог найти в себе силы сообщить ужасные новости морякам. Он не мог поделиться ими даже с ближайшими офицерами. «Я обманываю их, – писал он, – и боюсь, как бы они не начали задавать мне вопросы». Делонгу претила эта уклончивость – скрывать что-либо было не в его характере, – но в сложившихся обстоятельствах он не видел другого выхода. Он не сомневался, что «великое разочарование, если не полная потеря энтузиазма, постигнет команду, если сообщить всем столь неприятную правду».

Он поделился новостями только с доктором Эмблером и Мелвиллом. Механик не стал церемониться с оценкой ситуации. «Наше положение, – сказал он, – совершенно безнадежно». Он заметил также, что моряки вскоре «помрачнели и стали проявлять подозрительность, верно догадываясь о причинах, по которым от них скрыли результаты первых измерений».

Именно тогда в дневнике капитана Делонга впервые зазвучали нотки отчаяния. «Если продолжать в том же духе, – написал он, – нам никогда не выбраться».

О, мой дорогой муж,

я так жажду увидеть тебя, что не могу писать длинные письма. Я не могу дождаться, когда лето кончится и принесет хорошие новости или плохие. Я очень долго хранила терпение, но больше держаться уже не могу. И все же пытаюсь.

Как же ты, должно быть, устал и измучился, как отчаялся ждать окончания своего долгого изгнания, как соскучился по дому, семье и друзьям! Какие лишения и невзгоды тебе пришлось пережить! Я молю Бога, чтобы ты вернулся с победой и был щедро вознагражден за свою жертву. Мы с Сильвией постараемся, чтобы ты забыл о всех трудностях, когда вернешься к нам.

Я строю множество планов и представляю, как счастливы мы будем после твоего возвращения. Не сомневаюсь, ты делаешь то же самое. Мы должны попытаться воплотить все наши мечты в жизнь и привнести в нее как можно больше радости.

Глава 29 Призрачный континент

Шаманы стояли на островке высокой травы возле деревянного форта под двойным крестом старой русской православной церкви. Теплым летним днем среди ярких арктических цветов они приступили к обряду и воззвали к полярным богам. На побережье собрались жители окрестных деревень и те, кто пришел из далеких поселений в глубине материка. Они танцевали, пели, кричали и били в барабаны, пробуждая духов Крайнего Севера.

Капитан Хупер зашел в Сент-Майкл на Аляске, чтобы купить угля и продовольствия, прежде чем отправиться на север, к Земле Врангеля, на поиски Делонга. Скептически наблюдая за обрядом, он все же хотел, чтобы шаманы сказали ему, удастся ли им что-нибудь разузнать о судьбе «Жаннетты». Что известно богам? Жив ли Делонг? Стоило ли испытывать судьбу и вести «Корвин» в зону льдов на поиски пропавших путешественников?

Ответы на эти вопросы интересовали и жителей Сент-Майкла, ведь двое местных эскимосов, Алексей и Анегин, отправились на север вместе с Делонгом и уже два года не были дома. Обитатели Сент-Майкла отчетливо помнили моряков «Жаннетты», которые купили у них меха и собак и поделились своими планами увести свой корабль туда, где еще не ступала нога человека. Жена Алексея все еще ждала его, но тревожилась, как и все остальные жители деревни.

Джон Мьюр удивился странной энергии «оживленной толпы», которая бродила по побережью Сент-Майкла, возле форта и складов Аляскинской торговой компании. «Они формировали необычную и беспорядочную картину на каменистом пляже, – писал Мьюр. – Скво ставили палатки и срезали большие пучки сухой травы, чтобы выстлать ими землю под меховыми коврами; дети смотрели огромными, испуганными глазами; нарядные воины, раскрашенные всеми цветами радуги, были суровы и сдержанны, всем своим видом показывая холодное величие… повсюду были свалены косматые медвежьи шкуры, черные и бурые, шкуры куниц, норок, лис, бобров, выдр, рысей, лосей, волков и росомах, многие все еще с когтями и оскаленными зубами, словно замершие навечно в борьбе за жизнь».