Царство миллиардера (прогонка)

Название наконец-то встало на свое место. «Болдуин Энтерпрайз», — выпалил я, в замешательстве нахмурив брови. «Ваш отец владеет Болдуин Энтерпрайз?»

— Отчим, — поправила она, вытирая рот тыльной стороной ладони. «Моя мама вышла за него замуж, когда я был подростком. Мои сестры считают его своим отцом. И, конечно же, он настоящий отец близнецов». В ее словах прозвучала нотка горечи. «Я не ревную, если ты так думаешь. Кроме того, Кристофф определенно знает, как вести себя как властный отец».

В этом отношении ей повезло; это было больше, чем было у меня и моей сестры.

— Какое он имеет отношение ко всему этому? Насколько я знал, Кристофф Болдуин не связывался с такими людьми, как Кортес.

Она взглянула на меня покрытыми синяками глазами, ее лицо было призрачно бледным. «И что это такое ? »

У меня свело желудок. Если ее отчим не имел никаких дел с преступным миром и они все равно преследовали ее, это означало, что не было никакой рифмы или причины для похищения девочек. Никто не был в безопасности.

— Ничего, — пробормотал я, протягивая ей сухой кусок хлеба. «Попробуй это откусить».

Она осторожно взяла его у меня, и слезы теперь свободно текли по ее лицу. Она поднесла его к губам, но не укусила. Ее рука повисла в воздухе, и она сглотнула один раз, второй.

— Я облажалась, — прошептала она, качая головой. «Должно быть, это была та дурацкая программа, которую я написал».

«Какая программа?» — спросил я, заинтригованный.

Она всхлипнула. «Я сделал это во время одного из занятий по программированию в колледже. Я хотела доказать Тайрану Каллахану, что я… — Ее голос сорвался, и у меня похолодела кровь. «Я вмешался в банковские счета Переса Кортеса».

Мои глаза широко раскрылись. "Почему ты бы так поступил?"

Она тяжело сглотнула. «Тиран продолжал говорить, что я слишком молод для него». Я попытался вспомнить, сколько лет Тайрану Каллахану, но потерпел неудачу. Все, что я мог вспомнить, это то, что он был близнецом, как и я. — Поэтому он сказал, что, когда я смогу взломать личные файлы Кортеса, он меня вытащит. Она встала, отмахнувшись от моей попытки помочь ей. «Я начинаю думать, что мой сосед по комнате был прав».

"О?"

«Тиран, возможно, просто пытался меня заманить», — пробормотала она, и на ее лице появился стыд. Когда я бросил на нее пустой взгляд, она объяснила. «Как в «Я пойду с тобой, когда свиньи полетят», но по какой-то глупой причине он сказал все конкретно».

Бедная девочка восприняла отказ Каллахана как вызов. Ей еще предстояло узнать, что мужчины — идиоты высшего класса.

Но вместо того, чтобы сказать все это, я улыбнулся. Ей не нужно было, чтобы я указывал на очевидное; она уже корила себя за это.

— Ты показал ему, не так ли?

Сардоническое дыхание покинуло ее. «Конечно, так и было. Посмотри, к чему это меня привело. Она была слишком молода и слишком наивна, чтобы участвовать в этой коррупции. «Кто вообще такой Перес Кортес?»

— Скажем так, он не лучший человек, у которого можно воровать, — мягко сказал я.

— Я даже никогда о нем не слышал. Отчаяние пронизало ее голос. Конечно, нет, она едва ли выглядела достаточно взрослой, чтобы быть студенткой колледжа.

«Он нехороший парень». И это было мягко сказано. В одном моя мать поступила правильно: она рассказала мне, кто есть кто в преступном мире. Не имело значения, насколько большой или маленький человек был, она вбила в меня имена всех.

Эта девушка явно понятия не имела, что наш мир вообще существует. Если бы я выбрался из этого живым, я бы надрал задницу Тайрану Каллахану за то, что он дал ей надежду там, где ее не было.

«Когда все это будет сказано и сделано, мне понадобится терапия».

«Может быть», — согласилась я, задаваясь вопросом, не будет ли терапия такой уж плохой вещью для женщин и мужчин, оказавшихся в преступном мире. «А до тех пор ты собираешься научиться самообороне?»

У нее все еще была воля к жизни, в ее глазах горела борьба, несмотря на ее слабое состояние.

"Давай." Ее взгляд метнулся от меня к спящей Рейне в клетке рядом с нашей. «Я хочу стать таким же сумасшедшим, как эта леди».

— Хорошо, тогда Сиенна. Давай надерём задницы».

Ее губы изогнулись в мягкой улыбке, несмотря на отчаяние в глазах. «Не плачь мне, когда меня тошнит на тебя».

«Не плачь, когда я надеру тебе задницу».

Рейна Ромеро схватила меня за руку, пока нас тащили через причал, вверх по каменным ступеням и в грязный двор. Нас таскали, как скот, и все это время я не сводил глаз с девочек.

— Не смотрите в глаза, — предупредила я Сиенну и Рейну тихим шепотом, заталкивая их обоих глубже в движущуюся толпу. Оба были контужены, их лица были белыми, как полотно. Я потащил их за собой на трибуну и вывел на сцену.

Вздох Сиенны привлек мое внимание, и я обнаружил, что она смотрит на ряды мужчин. К моему удивлению, она улыбалась, в ее глазах блестели слезы. Я проследил за ее взглядом, но не увидел никого, кроме ухмыляющихся лиц тех, кто хотел стать свидетелем нашего унижения и унижения.

"Что это такое?"

«Это мой отец», — прошептала она, ее губы дрожали. — Мой… отчим.