Царство миллиардера (прогонка)

— Ну, я не хочу, — отрезал я. «Я потерял аппетит, когда проснулся от ползания в своей комнате» Все в этом человеке настолько меня потрясло, что моей рефлекторной реакцией было сразиться с ним. «На самом деле, будет лучше, если вы к этому привыкнете. Я планирую заставить тебя пожалеть, что когда-либо предлагал мне цену. А если ты надеялся на секс… Ну, не надо. Прикоснись ко мне, и я отрежу тебе член.

Похоже, он не беспокоился о своем члене. Вместо этого он положил локти на колени и наклонился вперед, сцепив пальцы. Его темные глаза впились в меня, невысказанные в них послания оставляли острый привкус на моем языке.

— Похоже, ты заблуждаешься. Этот ублюдок специально меня провоцировал? «Теперь ты моя собственность. Это значит, что ты должен делать все, что я говорю».

Я усмехнулся. «Задержи дыхание на этом».

— Моя работа сейчас — обеспечить твою безопасность. Яростность слов контрастировала с холодной угрозой в его голосе. — И я сделаю это любыми средствами. Я молчал, глядя на него, и легкая ухмылка тронула его губы. Ублюдок нашел это забавным. «Теперь ты собираешься присоединиться ко мне за ужином внизу и рассказать, почему ты настоял на том, чтобы тебя отвезли в Перес».

Мой взгляд метнулся к окну, и он проследил за моим взглядом.

«Уже слишком поздно для ужина», — криво парировал я.

— Сейчас всего восемь, а европейцы все равно предпочитают ужинать позже. Казалось бы, у Кингстона были ответы на все вопросы. Он поднялся на ноги, и я сильнее сжал одеяло. Должно быть, он заметил это, потому что я увидел намек на ухмылку на его губах. «Будь внизу через пять минут», — приказал он и вышел из комнаты.

И только когда он ушел, его слова дошли до сознания. Европа! Я был на острове в чертовой Европе.

Глава 39

Кингстон

А

Когда мы ужинали, напряжение было настолько сильным, что могло отскочить от стены.

Я сделал глоток газированной воды, напрягая всю свою смекалку, пытаясь справиться с этой женщиной, которой удавалось удивлять меня на каждом шагу. Она не была той Лианой, которую я помнил.

«Как твоя еда?» Я спросил.

«Я ненавижу стейк», — прорычала она, и свет свечи мерцал на ее лице. «Я ненавижу картофельное пюре и ненавижу кукурузу».

«Жаль, это моя любимая еда». Мне нравилась вся вкусная еда, но я нашел свободу готовить еду на гриле чрезвычайно приятной после того, как ее мать и отчим годами кормили ее помоями.

Я разрезал свой стейк и засунул кусок в рот, затем медленно жевал его, изучая ее. Обычно я предпочитал одиночество, но по какой-то причине мне хотелось, чтобы эта женщина была рядом со мной. Поэтому я приготовил этот ужин.

Что-то внутри меня продолжало заставлять меня понять ее и понять ее притяжение ко мне.

— Джентльмен спросит, каковы предпочтения дамы, — прошипела она.

— Хорошо, что я не джентльмен.

«Я забыл». Она помахала вилкой в воздухе. «Ты подонок». Она была недалеко. Когда сегодня утром мое беспокойство взяло надо мной верх, я пошел в ее комнату и смотрел, как она спит. Только когда я услышал успокаивающий звук ее дыхания, я успокоился. — Я обязательно отвечу тем же, — сказала она, прерывая мои мысли.

Мои пальцы сжали нож для стейка. Я должен предупредить ее, что было бы неразумно подкрадываться ко мне. На самом деле, в прошлом я убивал людей, которые делали именно это.

Я отодвинул тарелку и наклонился вперед.

— Если ты войдешь в мою комнату, я буду считать это приглашением, — сказал я без тени эмоций.

Она сидела напротив меня, ее тело напряглось, а костяшки пальцев побелели. Время от времени она бросала на меня взгляд, и я представлял, что она, вероятно, представляет себе все способы, которыми она могла бы порезать меня и нарезать кубиками своими столовыми приборами. Я мысленно отметил, что в дальнейшем следует давать ей только ножи для масла, хотя мой инстинкт предупреждал, что она, вероятно, найдет способ покончить со мной, используя и их, что не сулит ей ничего хорошего. На этом острове никого не было, и единственным способом выбраться с него был самолет или лодка. Ни к тому, ни к этому у нее не было доступа.

«Приглашение на что?» — спросила она нерешительным тоном.

«Чтобы трахнуть тебя до забвения».

Ее щеки залились нежным румянцем, и она посмотрела на меня сквозь густые ресницы, заставив мое сердце сжаться. Это так напомнило мне Луизу.

— Ты чертов девиант, — сказала она хриплым голосом. Должно быть, она поняла это, потому что стиснула зубы. «Если я войду в твою комнату, ты умрешь прежде, чем твой член успеет затвердеть».

И вот это было.

После смерти Луизы мой член не реагировал ни на одну женщину. Я оплакивал свое солнышко, а затем обратился к безбрачию с полное намерение умереть таким образом. Пока этот человек не пересек мне дорогу. Я не знал, что это было — ее сходство или ее огонь, — но внезапно мой член решил поиграть. И это было неправильно на многих уровнях.

Остальная часть ужина продолжилась в молчании, несмотря на множество вопросов, требующих ответов.