Царствование императора Николая II

«Впечатление отличное, – сказал по этому поводу А. И. Гучков. – Высочайшая отметка – лучшее доказательство прочности конституционного строя».

Думское большинство вообще относилось весьма ревниво к своим правам (хотя левая печать по привычке утверждала обратное). Когда возник вопрос о возможности сокращения штатов одного ведомства, установленных указом в период между двумя Думами, лидер умеренно правых граф В. А. Бобринский предложил сократить эти штаты на один рубль, чтобы подчеркнуть право Думы на такое решение. Это сокращение было прозвано «конституционным рублем».

Обсуждение бюджета вообще давало Думе большое влияние на весь государственный аппарат. Отдельные ведомства буквально дрожали перед бюджетной комиссией, которая могла урезать штаты и ассигнования. В общем собрании при обсуждении смет отдельных министерств публичной критике подвергалась вся их деятельность; ораторам оппозиции тут открывались широкие возможности, которыми они и пользовались для своей пропаганды, тем более что левая печать их речи приводила полностью, а все остальные сильно сокращала.

Дума обратила с первого же года особое внимание на нужды народного образования, внеся в смету новый 8-миллионный кредит на народные школы. Комиссия государственной обороны, работая при закрытых дверях, установила живое общение с военным ведомством и широко шла навстречу пожеланиям армии.

Между П. А. Столыпиным и думским большинством установилось дружное взаимодействие. Выработался даже особый условный язык: то, что думскому центру не нравилось в действиях власти, приписывалось неким «безответственным влияниям». Премьер путем угрозы подать в отставку мог добиться от думского большинства почти любой уступки (конечно, такие переговоры велись только в частном порядке; ставить в Думе «вопрос о доверии» Столыпин, разумеется, не мог). Так, во время прений о ревизии железных дорог П. Н. Милюков потребовал создания «парламентской следственной комиссии», на что министр финансов В. Н. Коковцов заметил: «У нас, слава богу, нет парламента». Председатель Думы Н. А. Хомяков назвал эти слова «неудачными»; министры стали на точку зрения, что им нельзя делать замечаний, и Столыпин заявил, что подаст в отставку, если Дума не найдет приемлемый выход из положения. Инцидент был ликвидирован тем, что Н. А. Хомяков в Думе «покаялся» в допущенной им ошибке.

При обсуждении сметы Военного министерства А. И. Гучков выступил с резкой критикой того факта, что во главе ряда высших военных учреждений стоят лица, «безответственные по своему положению», то есть великие князья. Гучков особенно нападал на Совет государственной обороны, председателем которого состоял великий князь Николай Николаевич. В данном случае эта критика отчасти соответствовала видам премьера и военного министра Редигера.

Думское большинство пошло навстречу желаниям государя в вопросе о постройке Амурской железной дороги и взяло на себя почин пересмотра отношений между империей и Финляндией, внеся по этому поводу запрос на имя Столыпина.

За первую сессию только по одному вопросу возникло серьезное разногласие между Думой и властью. Государь считал нужным возможно скорее приступить к воссозданию флота, и в Думу был внесен проект постройки четырех линейных кораблей нового типа (дредноутов). Дума отклонила этот проект, требуя предварительных реформ в морском ведомстве.

Государь был очень этим недоволен. Он писал Столыпину, что ему «очень хотелось отписать крепкое слово» Госдуме «за ее слепое и ничем не оправдываемое отклонение кредита на воссоздание флота – и это как раз накануне прибытия короля английского». Он, однако, только предоставил правительству добиться восстановления кредита в обычном законодательном порядке.

П. А. Столыпин в Госсовете по этому поводу говорил: «Все те доводы и соображения, которые приводятся для того, чтобы побудить законодательные учреждения к отклонению кредита, имеют целью побудить правительство принять меры чисто исполнительного характера, которые зависят от верховной власти. Говорят: сделайте то-то, и деньги получите…» Премьер указывал, что это ведет к парламентаризму: «Опаснее всего был бы бессознательный переход к нему путем создания прецедентов».

Дума, однако, не уступила в вопросе о дредноутах и этим заметно затормозила воссоздание флота. Но это за первый год был единственный серьезный конфликт.

«Пока во главе правительства Столыпин, – писал о Третьей думе В. П. Мещерский, – она будет смешною, будет дерзкою, будет глупою, и, думаю, сумеет быть разумной, но опасною ее вряд ли можно считать…»

* * *

Зимой 1907/08 г. закончилась ликвидация ряда дел, связанных с революцией и войной. Социал-демократы Второй думы за попытку создания революционной организации в армии были приговорены к каторжным работам на сроки от 4 до 5 лет. Участники Крестьянского союза за пропаганду аграрных беспорядков были осуждены на год и три месяца заключения в крепости.