Цеховик. Книга 10. За горизонт!

Я в три шага пролетаю на один пролёт вверх. Именно, что пролетаю. Пролетаю над пролётом, практически, не касаясь ступеней.

Почему лифта в доме нет? Так бы раз и всё, спустились спокойно по лестнице, пока эти бы поднимались и никаких проблем. А теперь думай, как выбираться. Сейчас увидят жмура и ку-ку, такой шухер начнётся…

- Так! - отчётливо слышу строгий и недовольный мужской голос. - Наша квартира?

- Наша, - взволнованно подтверждает девушка.

- Вот точно из-за тебя, правду говорят, ты неудачу приносишь! Один бы поехал, ничего бы такого не случилось. Либо дверь закрытой была бы, либо… - Есть кто живой?! Как там его?

- Анатолий Владимирович…

- Фамилию скажи!

- Пс… - тихонько сигнализирует Саня Какора.

Я поднимаю голову. Он складывает руки домиком, изображая крышу, и кивает, показывая наверх.

- Ну, - недовольно говорит мент. - Пошли, чего стоишь? Посмотрим, что там за херь.

- Эдуард Эдгарович, - нерешительно возражает девушка. - Доложить надо…

- Ну, докладывай, раз надо, - раздражённо отвечает он. - Слушаю тебя.

Блин, ситуация не айс. Кагэбэшники нас срисовали, тачку тоже могли запалить, хотя Сергеич там хитро встал. И какого хрена менты к Анатолю припёрлись? Явно не убийство таинственного незнакомца расследовать. Поговорить. Спросить только хотели. Что? Какие у них вопросы к лауреату премии Ленинского комсомола и работнику ЦК ВЛКСМ? О чём разговор?

- Эдуард Эдга…

- Всё заходим! - командует Эдуард Эдгарович.

- Можно по чердаку в соседний подъезд попробовать… - одними губами произносит Какора.

Я качаю головой. Нет.

- Погнали! - артикулирует он.

Но я показываю пальцем вниз. Сейчас, пока они в хате…

- Бегом! - голосит в квартире мент и девушка тут же выскакивает и бежит по ступеням вниз.

Понятно.

- Идите на чердак! - командую я, а сам устремляюсь за милиционершей.

Она бежит, сломя голову, звонко стуча каблучками, заполняя резкими отражениями звуков весь подъезд. Меня не видит, летит, не смотрит, не внимает, а я вижу её серую шинель и уже знаю, что это за барышня. Это же Анжела Степановна Шелюхова.

Спускаюсь я незамеченным и выхожу из подъезда. Блин, она на меня даже не смотрит. Молодец. Стоит у машины спиной к подъезду и говорит по рации. Зато в тачке с затемнёнными, вернее занавешенными окнами, наверняка всё зафиксировано. Ладно, Анжела, с тобой мы поговорим чуть позже, сейчас не самая благоприятная обстановка.

Надо было всем троим выходить, она бы и троих не заметила… Что?

- Что тебе? - тихонько говорю я.

На меня смотрит дворняжка и виляет хвостом. Небольшая. Уши прижаты, мордочка длинная. Белый пёс с рыжими подпалинами. Извини, старичок, не могу я сейчас с тобой знакомиться. Некогда… И угостить нечем…

Я делаю несколько шагов, стараясь идти спокойно, как Штирлиц в анекдоте, делая вид, что прогуливаюсь. Пёс бежит за мной.

- Не ходи, - машу я на него рукой, но он не убегает, лишь уши прижимает.

Ёлки… И тут… Блин, прямо, как молния, я даже подумать не успеваю, но уже слышу свой голос:

- Анжела, ты?

Она испуганно оборачивается и хлопает глазами, разглядывая меня.

- Привет, ты чего здесь? - улыбаюсь я.

- Брагин, - наконец, констатирует она.

Молодец, хорошая память, почти как у меня…

- Егор Андреевич.

- А паспортные данные помнишь? - улыбаюсь я.

- Нет, - качает она головой, сохраняя серьёзность. - А что вы тут делаете?

- С собакой гуляю, проходил мимо, смотрю, что за прекрасное создание? Ба, это же Анжела Степановна. Вот это встреча!

Она внимательно смотрит на собаку, потом на меня.

- Вы же иногородний.

Ах, ты ж памятливая какая.

- Так я теперь москвич. В седьмом поколении.

- Это как? - удивляется она.

- Про поколение шутка, а про Москву не шутка. Я же в ЦК партии теперь работаю.

- Правда что ли? - простодушно удивляется Анжела. - Кем?

- Как кем? Генеральным секретарём, - серьёзно говорю я, но увидев, что у неё не сходятся концы с концами, начинаю смеяться.

- Что?

- Анжел, ну ты чего, для генерального секретаря я слишком юн. Зато для тебя как раз.

- Что?

Она несколько раз хлопает глазами и вдруг начинает смеяться:

- Ой, правда. Я с этой работой вообще юмор потеряла. Ну, чувство то есть.

- Вообще чувства, или только чувство юмора? - усмехаюсь я.

- Нет, ну не вообще, конечно.

- А здесь ты чего? Ты же в кабинете сидеть должна.

- Да, - машет она рукой. - Не всё же сидеть, так и растолстеть можно.

- Тебе-то это не грозит, ты вон, какая стройная. У тебя фигура спортивная.

Улыбается.

- Ещё и дела серьёзные начались, да? Вышла на новый уровень? Я сразу заметил в тебе жилку настоящего следака.

- А вы где настоящих следаков видели? - качает она головой, прищуривается и расплывается в улыбке.

Собака подходит и садится мне на ногу.

- Тузик, ты чего, замёрз? У меня дедушка следователем был, - говорю я. - Такой, скажу тебе, насквозь меня видел.

- Ну, я-то вас насквозь не вижу, - признаётся она и прикрывает глаза. - Пока ещё.

Ах ты ж, моя милая. Увидишь, какие твои годы. Сейчас твой начальник выглянет в окошко и даст тебе горошка. Извини, что подставляю.

- Тебе и лет пока меньше, чем дедушке, - усмехаюсь я. - Он знаешь, какие серьёзные дела распутывал, закачаешься.