Цеховик. Книга 10. За горизонт!

- Это как сказать, - усмехается Наташка. - Бывает же и такая работа, которую надо делать вдумчиво, с чувством и толком.

- Так это же не работа, а хобби, - смеюсь я.

- Что? Хобби? Не-е-е-т. Хобби это значит в свободное от работы время.

- Ну да, всё правильно. А как иначе?

- Не хобби, - упрямо мотает она головой.

- Ладно, - соглашаюсь я. - Призвание, пойдёт?

- Вот это правильно. Вот это мне нравится.

- Ты торт хочешь с чаем? - спрашиваю я. - «Славяка». Знаешь, какой вкусный! Или фигуру будем беречь?

- Не будем, - смеётся она. - Если что, сгоним потом. Я знаю как.

- Ух ты, - смеюсь я. - Вот что правильно подобранная литература с людьми делает.

- Периодика, - подыгрывает она. - Но нет, нам ведь важно не идти за чужими примерами, а внедрять народное творчество.

- Креатив, - соглашаюсь я.

- Это что-то неприличное, кажется. Да?

Неспеша закончив обед, я возвращаю Наташку в номер, а сам, в сопровождении парней поднимаюсь наверх. Лимончика замечаю сразу. Вот он сидит за столиком. За ним пара мордоворотов. Смотри-ка, сколько их у него. Типа, бейте, гады, всех не перебьёте?

- О, - говорю я. - Какой сюрприз. - Сергей Олегович. Мы с вами стали часто видеться.

Сидит, злой, как собака. Глаза сощурены, губы сжаты, в мозгах пламя, в сердце лёд.

- Я смотрю, не слишком ты быстро бегаешь. Полчаса тебя дожидаюсь. Велика шишка.

- Прошу прощения, - улыбаюсь я, - ничего личного, дела государственной важности.

- Ты моих чуваков вчера завалил? - спрашивает он, посылая в меня снопы раскалённых молний.

- Вопрос в корне не верный, - пожимаю я плечами.

Он молчит, ждёт, когда я задам тот вопрос, который считаю верным. Ну, ладно, мне не жалко, могу и задать.

- Это ты отдал команду своим чувакам взять меня?

Что, не нравится? Других ответов у меня для тебя нет.

- А Пермяк с Белым?

- Не трогал, - отвечаю я.

- Тебя видели у дома, - хрипит он.

- У какого? - удивляюсь я.

- Чё ты горбатого лепишь?! Был у дома или не был?

- Смотря у какого, - улыбаюсь я. - Что за вопрос, был ли у дома…

- Знаешь сам, у какого, говорю же, засветился ты.

- Не пойму, - качаю я головой. - Если видели, что за вопросы? А если не видели, то кто здесь горбатого лепит?

Вот же Джемо сучонок, подставил меня. Но как они увидели-то? Я ведь из машины не выходил. Кто там глазастый такой?

- Ты мне дуру не гони, молодой шибко, - шипит Лимончик. - Ты порешил Зураба и Пермяка?

- Вопросы начинают повторяться. Нет, я ничего не делал ни с тем, ни с другим. Да и с чего бы? Полагаю, это ваши блатные дела. Я в них не лезу.

- Гонишь, падла…

- Так, - я поднимаюсь из-за стола и протягиваю руку в сторону двери. - В таком ключе разговор не получится. Боюсь, вынужден указать на выход и попросить больше сюда не приходить. Не впустят.

Я делаю знак подойти начальнику смены.

- Смотри-ка, деловой какой, гадёныш, - цедит Лимончик. - Сядь и успокойся. Сядь, тебе говорю.

Подходит начальник смены.

- Вот этого джентльмена, - командую я, - вместе с его сопровождением вынести отсюда и больше не впускать.

- Проходим на выход, граждане, - командует он.

- Ты чё вертухаев что ли набрал? - ухмыляется Назар. - Убери шавку свою, уйдём сейчас. Скажу тебе, чего хотел и пойду.

Я делаю знак подождать и присаживаюсь, ожидая заветных сокровенных слов, ради которых такой большой и даже великий босс, практически босс боссов, припёрся ко мне, мелкой сошке, червячку и мошке.

- Ты сявка малолетняя, - на удивление беззлобно говорит он. - Мне тебя прихлопнуть, о…

Он демонстрирует, как может меня прихлопнуть и хлопает в ладоши, соединяя их по-детски аккуратно.

- И ни Чурбанов, ни сам бровастый тебя не спасут. Хлоп и нету. Не веришь? Думаешь пацанов моих уделал и теперь тебя никто тронуть не сможет? Дурачок. Или не дурачок? Вроде на дурака не похож ты, иначе так высоко бы не заполз в свои годочки. Ну, а если не дурак, значит пораскинь мозгами. Ты, конечно, не блатной, фраерок низкосортный, но в этом и есть твоё преимущество. Да? Правильно? Я тебя сразу просёк. Я вот сейчас Ферика скину, корону с него собью и всё, конец ему. А тебе? А тебе хоть бы хны. Точно? Точно, да. Блатные уходят и приходят, а ты дело делаешь. Сидишь, как хомяк на крупе и кладёшь на всех. Ну вот и думай дальше, чё ты делать будешь без Ферика. Блатные с тобой больше не будут дела делать. Если я не скажу. Просекаешь? А если я скажу, у тебя дел станет столько, что и не снилось раньше. Потому что я весь союз в кулаке держу. А Ферик в кулаке только шланг свой держать может. Да и Цвет тоже.

Он подаётся вперёд, практически ложась на стол и говорит всё это быстрым хриплым шёпотом. Глаза его блестят, рождая молнии, а в уголках губ сбивается белый налёт.

- Но их, считай, нет уже, а я есть и буду, как Ильич, в натуре. И ты пока ещё есть, а может и дальше будешь, если поймёшь, с кем тебе по пути. Мне толковые ребятки нужны. Вот и шевели мозгами, думай, соображай. Ты, я вижу, фраерок не робкий, а подо мной вообще королём станешь. Въезжаешь, пацанчик? Только я одного не пойму… Если не ты, то кто завалил Зураба и Пермяка?

- Я за себя привык отвечать, - говорю я. - Так что помочь не могу.