Цеховик. Книга 13. Тени грядущего

— Ну, о чём вы говорите, Михал Сергеич, с Петрищевым предварительная договорённость уже имеется.

— Вот вы даёте, — качает головой Горби и хитро улыбается.

— Если потребуется, — продолжаю я, — мы сможем не только от Петрищева согласование получить, но и Леонида Ильича попросим выступить в качестве железного гаранта…

— Нет, зачем же, — пожимает плечами Горбач, понимая, что вместо каких-либо обещаний и денег, только что получил угрозу и потенциальные неприятности — генерального секретаря дёргать по таким пустякам… Это уж, знаете, на диверсию будет похоже.

Он лукаво на нас поглядывает своими печальными очами и улыбается.

— Но только, чтобы было всё согласовано, чтобы друг друга не подводить, договорились? — спрашивает он.

Ну, какой вопрос! Ещё как договорились! Мы ещё немного просто разговариваем, а потом прощаемся. В принципе поговорили хорошо, но меня немного грызёт то, что эта договорённость может лопнуть по любой, даже надуманной причине.

Поскольку мы с Большаком по результатам переговоров оказываемся в выигрыше и, можно сказать, в шоколаде, а вот он рискует оказаться с коробкой с фальшивым коньяком.

После Горби мы идём к Гурко. Я предварительно с ним не созванивался, но поскольку у нас с дядей Юрой сегодня образовался выход в свет, решаю в этом свете немного подольше задержаться. Он оказывается на месте. Удивительно, воскресенье, а все на работе.

— Марк Борисович, здравствуйте. Хочу вам представить Юрия Платоновича Большака, нашего с вами земляка и…

— Так мы с Юрием Платоновичем уже многие годы знакомы, — удивлённо прерывает меня он. — Не близко, но тем не менее.

— Я не думал, что вы помните, — улыбается Платоныч.

— Конечно, помню. Вы же сейчас в минвнешторге трудитесь?

— Да, совершенно верно, — кивает дядя Юра.

— Ну, и как вам там нравится?

— Очень интересная работа, и коллектив прекрасный.

Гурко едва заметно хмыкает. Видать знает о коллективе больше, чем Большак.

— Здесь ещё один наш земляк только что был, — говорит он, как бы невзначай глянув на часы. — Вы с ним разминулись. Захарьин Ефим Прохорович. Ну что же… Рассказывайте, что вас ко мне привело? Или вы просто решили меня проведать?

— Посоветоваться хотим, — чуть склоняю я голову набок.

— Что же, чем могу, как говорится, но могу я не так уж и много.

— Больше, чем большинство ваших коллег по ЦК.

— Ну ладно-ладно, лесть до добра не доводит.

— Да, какая уж тут лесть. Смотрите, мне кое-что нужно. Наверняка, что-то нужно и вам. Давайте поменяемся нуждами. Вернее, не поменяемся а поделимся и посмотрим, что из этого может получиться.

— Боюсь, мои нужды тебе не по зубам, — усмехается Гурко.

— Ну, попробовать же мы можем? Вот, например, есть такой первый секретарь ЦК Пастухов, и мне очень хочется найти ему новое место работы, поскольку возраст у него для комсомольца уже почтенный и нужно более молодых, но не менее опытных товарищей пускать в большую жизнь. Что скажете?

— Скажу, Брагин, что ты слишком много берёшь на себя, — качает головой он.

— Нет, вы скажите, чего вам хочется, — подначиваю его я.

— Мне хочется? — задумчиво повторяет он… — Ну, допустим… Допустим, я бы хотел помочь товарищу Стукалину стать начальником отдела агитации и пропаганды.

— В ЦК?

— Да, в ЦК, — подтверждает он.

— А кто там сейчас?

— А там сейчас Тяжельников.

— О! — восклицаю я. — Так он же был первым секретарём перед Пастуховым. Туда бы Пастухова можно было продвинуть.

— Обойдётся твой Пастухов. Мне там Стукалин нужен.

— А сейчас где товарищ Стукалин трудится? — уточняю я.

— Он сейчас председатель Госкомиздата.

— Тоже неплохо, я имею в виду для Пастухова. А то засиделся человек в комсомольцах, правда ведь?

— А кого первым комсомольцем? — прищуривается Гурко.

Увлекательная игра у нас получается, вижу, что ему нравится, и, думаю, он далеко не первый раз в неё играет.

— Мишина можно, — отвечаю я. — Он секретарь ЦК, человек положительный и ответственный. На его место тоже кандидат имеется.

— Не Новицкая, случайно?

— Нет, Панчишин. Есть там у нас один завотделом…

— В принципе, Тяжельникова можно было бы подвинуть, мой шеф, например, давно этого хочет.

Понятно, хочет своего протеже в Сусловскую вотчину.

— Но Суслов не соглашается, — пожимает плечами Гурко, — Тяжельников его человек. Так что, на этом наша цепь рассуждений заканчивается.

— Суслов… — повторяю я и понимаю, что Суслов, даже если эта сложная система рокировок и сработает, всё равно не успокоится, пока меня не выпнет.

— А Суслов с Мишиным, — задумчиво говорит Гурко, — не особо ладит. Да только он где будет в ближайшее время? В Польше. Завтра полетит крутить хвост Ярузельскому. Вот нам и карты в руки. Но надо каким-то образом ещё и товарища Капитонова мобилизовать. Кадрами-то он ведает, и без него ничего не выйдет…

— Ваш шеф мог бы с Капитоновым поговорить, чтобы тот нашёл что-то для Тяжельникова…

— Понимаю, что для завотделом ЦК это не особо интересно, — вступает Большак, — но в ближайшее время освобождается место заместителя начальника таможенной службы.

— А куда Куренков уходит? — удивляюсь я.

— Скударнов выходит на пенсию, а Куренков соответственно на его место.