Цеховик. Книга 8. Запах денег

— Не знаю. Буду сегодня встречаться с товарищами из МВД. Леонид Юрьевич, но вы меня прямо нервничать заставляете. Конкретно так.

— Слушай, я сам из последних сил держусь. Так что ты, пожалуйста, меня не дёргай. Хорошо?

Очень, блин, хорошо! Зашибись просто.

Злой и раздосадованный, я иду в ЦК. Новицкая меня уже ждёт. Здесь всё идёт совсем не так, как со Злобиным. Тут у нас всё прямо отлично. Аж дух захватывает от перспектив. Совещание проводит сам Пастухов, присутствуют, как и было заявлено, представители всех заинтересованных организаций.

Единогласно решается создать комсомольский штаб движения, которое остаётся «Пламенем». Штаб при ЦК будет иметь статус отдела. Начальником назначается Новицкая. Отлично! При ДОСААФ будет тоже создан специальный отдел. Он будет отвечать за технические аспекты движения, глава этого отдела станет автоматически членом штаба.

При министерстве обороны отдельная структура создаваться не будет, но функции по координации исполнять они обещают. Эти моменты надо будет ещё дотянуть в ближайшее время. В ДОСААФ совещание будет назначено на ближайшие дни и, скорее всего, Скачкова возьмут на должность начальника этого нового отдела.

Если бы не Злобин, я бы радовался, как дитя, но сейчас, помимо радости, сердце наполняется тревогой и неизвестностью. И, что самое противное, я ничего с этим поделать не в силах…

— Ирина Викторовна, — обращается к Новицкой Пастухов. — Вы, пожалуйста, немедленно займитесь формированием штата. Нужно в первую очередь составить расписание и набирать людей. Расписание как составите, сразу несите в кадры. Сначала мне на утверждение, а потом в кадры. Персонально сотрудников будем утверждать коллегиально, но предложение должны подготовить вы. Товарищи, если у вас будут возникать какие-то мысли, пожалуйста, прямиком к Новицкой.

— Увольняйся с фабрики, — шепчет она мне. — Будешь в ЦК работать. В штате.

Я не отвечаю. Надо подумать, хорошо это или плохо. В принципе, мне конечно нужно будет постоянно мотаться по городам и весям, чтобы создавать там штабы. Но я планировал, что это будет делать, главным образом, Скачков. Ладно, подумаю ещё.

Выйдя с совещания, я звоню Чурбанову. Времени уже дофига, опаздываю.

— Юрий Михайлович, здравствуйте. Это Брагин. У нас в силе договорённость?

— В силе, но переносится. Думаю, около восемнадцати часов теперь. Позвони часов в пять, договорились? Сейчас не могу пока…

Договорились. Раз у меня освобождается время, я тут же звоню Ферику.

— А, Егор, вспомнил обо мне наконец-то?

— Да я и не забывал, Фархад Шарафович. Нам же поговорить нужно. Вопросов немало накопилось.

— Немало, да, соглашается он. Поехали тогда к Цвету. Навестим, а заодно обсудим то, что его касается.

— Хорошо. Я могу минут через тридцать-сорок быть на месте.

— Ну и отлично. Я тоже. Тогда встретимся уже в палате.

— А Айгюль будет? — уточняю я. — Я бы хотел с ней вопрос обсудить в вашем присутствии. Там есть серьёзные моменты, так что надо вместе всё проработать.

— Нет, она сейчас занята. С ней можем вечерком поговорить. Вместе, я не возражаю.

На этом и останавливаемся. Я уезжаю в госпиталь, а Ирина идёт получать новый кабинет, который раньше никак не использовался.

Я прыгаю в машину и мчусь к Цвету. Гостинцев никаких не успел купить… Ладно, буду надеяться, что Ферик привезёт всего побольше. И я не ошибаюсь. Зайдя в большой вестибюль, я его сразу замечаю.

Он стоит, накинув халат и даёт распоряжения помощникам, как переложить продукты и как нести.

— О, Егор! — окликает он меня. — Ну что, ты готов? Пошли тогда, я тебе сказать хочу кое-что.

Он поворачивается к помощнику и кивает на корзину с продуктами. Тот понимает без слов и тут же берёт её в руки.

— В общем, — говорит Ферик, останавливаясь у окна в коридоре. — Место не самое лучшее, но с тобой по-другому нельзя, похоже. Всё на бегу да на ходу. Можно было вечером за ужином обсудить, но с этим делом вообще непонятно, да и я один на один хотел с тобой… В общем…

Он берёт меня под локоть и поворачивает к окну.

— В общем, хотел без Айгюль с тобой поговорить. Понимаешь? Я знаю, что у вас с ней взаимная симпатия сложилась и даже что-то большее, хотя я предупреждал, чтоб ни-ни! Обоих предупреждал, между прочим.

Блин, как он узнал-то? Причём, это же давно было. Мы уж сколько с ней ни того… Вот так из ничего, на пустом месте получить проблемы я не хочу. Сейчас время для проблем не слишком подходящее. Снова начинают лезть мысли о Злобине.

— Фархад Шарафович, — начинаю я, напрягаясь.

— Тише-тише, — машет он мне. — Ладно, я же всё понимаю, дело молодое, взаимная симпатия, общее дело. Горько, конечно, что молодёжь не ценит и не выполняет слова старших. Не прислушивается. Но что поделать? Такая эпоха. Либерализм, самомнение, пренебрежение опытом. Но я не об этом.