Цель и средства. Политика США в отношении России после «холодной войны»

«У Запада не было ни средств, ни желания для дипломатического, не говоря уже о военном, вмешательства в чеченский конфликт. У США и их союзников не было никаких рычагов воздействия на лидеров мятежников, не было у нас и симпатий к их цели достижения независимости или к вторжению в Дагестан, послужившему причиной нового конфликта. Они бесспорно — и, похоже, сознательно — навлекли гнев российских вооруженных сил на свой народ. Это означало, что нам не оставалось ничего другого, как напоминать русским об их обязанности по различным международным конвенциям защищать гражданское население и призывать Москву допускать представителей ОБСЕ в Чечню для оказания помощи беженцам и для наблюдения за поведением российских военнослужащих»^{941}. 

Голоса вне администрации

Во вторую чеченскую войну критика в адрес администрации стала более активной и острой. Повод для нового российского вмешательства в Чечне представлялся более обоснованным, чем это было в первый раз.

Первая война была начата российским правительством без каких-либо провокаций со стороны чеченских лидеров, в то время как вторая явилась ответом на вторжение Басаева в Дагестан. Но критики администрации сосредоточивали свое внимание не на причинах, вызвавших вторую войну, а на жестокости самой российской военной кампании. К 1999 году общее презрение по отношению к Ельцину и Клинтону подливало масла в огонь критики. Предстоящая президентская кампания 2000 года давала республиканцам дополнительный мотив для дискредитации этой политики.

Наступление возглавили республиканцы в Конгрессе. Председатель сенатского комитета по иностранным делам сенатор Джесси Хелмс и сотрудники его аппарата, особенно Стивен Бейган и Ян Бжезинский, были на Капитолийском холме самыми рьяными и целеустремленными критиками реакции Клинтона на российское вторжение в Чечню. Для поддержания внимания к этому вопросу Хелмс провел несколько слушаний. Он постоянно критиковал администрацию за ее косвенную поддержку геноцида в Чечне. Он призывал к изгнанию России из «восьмерки» и как часть своей тактики наказания администрации затягивал утверждение кандидатур послов. Клинтон и его окружение считали, что у Хелмса и сотрудников его аппарата было романтическое представление о борьбе за свободу в Чечне. Им казалось странным, что консервативно настроенный сенатор испытывал такие симпатии к движению, связанному с Усамой бен Ладеном. Тем не менее, их страшила мысль о том, чтобы появиться перед комитетом Хелмса, и они делали все возможное, чтобы умиротворить сенатора от Северной Каролины^{942}.

Но Хелмс был не один. Влиятельный сенатор-республиканец от штата Кентукки Митч Макконнел разделял его презрительное отношение к политике Клинтона по Чечне. Его документально зафиксированная неприязнь к Клинтону лишь усиливала жесткую критику реакции администрации на вторую чеченскую войну. В своих предварительных замечаниях перед выступлением Строуба Тэлботта в подкомитете по иностранным операциям сенатор Макконнел (обращаясь к Тэлботту) без обиняков заявил: