Цель неизвестна

То было действительно по-настоящему страшно. Мы вернулись в родной интернат после веселого времяпрепровождения, и где-то через неделю у него закончились запасы. А может, хотел сделать перерыв. Типа мне соскочить раз плюнуть. Этого я уже не узнал. Леон не спал, он не мог сосредоточиться, его рвало и било ознобом при повышенной температуре. Ну мелочи вроде постоянно текущих из носа соплей уже не трогали. Я принес ему «колеса», сходя в самоволку, иначе реально бы загнулся. А вызывать врача он запретил.

Принять дозу он не успел. Пока я штурмовал забор и искал дилера, надзиратель зашел проведать заболевшего ученика. Больше я приятеля не видел, и даже выяснить, куда отправили, не смог. Да особо и не пытался. Меньше всего хотелось, чтобы учителя построили напрашивающуюся параллель. За мной и так довольно долго пристально наблюдали. Даже проверки устраивали и кровь на анализ брали. Благо к тому сроки прошли и выветрилась из меня дурь. Пронесло.

Но я это, собственно, к тому, что Леон преподал мне несколько практических уроков химии. Не так уж это и сложно повторить виденное не в книжке, а собственными глазами. Достаточно один раз поучаствовать. Он как раз героин показательно произвел, но мне хватит и первой стадии. Тем более что сообщение Леона о возможности замены в молекуле морфина одного из атомов водорода в группе ОН на метильную группу СН₃, с получением сравнительно безвредного вещества кодеина, выше моих возможностей. Я даже пытаться не стану.

Кое-что необходимое я добыл через аптеку. В ней продаются не одни лекарственные растения, как оказалось.

Любые порошки, притирания и мази готовят на месте. Фармацевтическая промышленность в настоящий момент отсутствует полностью. Вот и стараются специально обученные люди. И при госпитале, естественно, имеются. А здесь меня очень хорошо знают, и если покажешь монету, не прочь помочь в новых исследованиях. Причем не ставя начальство в известность. Кому дополнительная копейка помешает?

Первый опыт удался на славу, но тогда без шприца с полой иглой ничего толкового сделать было нельзя. Конечно, можно просто глотать, но так медленнее усваивается и не зрелищно. Я напряг незаменимого Лехтонена и после очередных ощутимых трат получил искомое, вкупе со специальным металлическим ящичком для кипячения. С запорами, монограммами и отделениями для десятка игл.

Он давно уже может без меня обойтись, однако честно продолжает соблюдать прежнее соглашение о сотрудничестве. Идею поймал достаточно быстро и сделал инструмент, не изображая великих трудностей. Другое дело — захотят ли врачи пользоваться такими штуками под мой инструктаж. Без правильного применения недолго и заразу занести. А относятся к господину Ломоносову профессионалы с все больше заметным подозрением.

Ну вот. Немного труда — и очередная кристаллическая рыбка выловлена из пруда. Запах отсутствует, на пробу узнается по характерному терпкому привкусу. Он плохо растворяется как в воде, так и в спирте, и на выходе вместо положенных десяти процентов от веса получается меньше. Фильтрация подгадила или выпаривание? Но это уже дело поправимое. У меня сырья до фига и больше, набью руку.

— Да! — крикнул на осторожный стук в дверь. — Кто там?

— Вы просили сообщить, когда появится португалец, — доложил Андрюха.

— Очень хорошо, — обрадовался. — Зови его сюда!

Доктор вошел, с любопытством осматриваясь по сторонам.

Да уж, обстановка заметно изменилась с прошлого раза. Тогда кругом валялись книги, сейчас почти все пространство комнаты занято оборудованием. На мой взгляд, хуже и примитивнее обычной школьной лаборатории. На аборигенов обычно производит убийственное впечатление.

— Присаживайтесь. Слушайте, как вас правильно зовут? — любопытствую, дождавшись, когда он устроился за столом. — Я уже слышал несколько вариантов — Санхец, Санхес, Санжес, Саншес и Санше.

— Меня не обижает такая разница, я давно усвоил, что русские обязательно переврут иностранное слово, — машинально ответил, почти дословно повторив высказывание таджика Ибрагима.

— В документах меня не трогает. Мне неудобно обращаться неправильно, — говорю со значением.

— Антонио Рибейро Санхец, и вы можете говорить просто Антонио.

— Тогда ко мне — Михаил. Без отчества.

Если до него до сих пор не дошло, что имя по отцу употребляют в качестве уважительного обращения, а я предлагаю перейти на дружескую ногу, уже ничего не поможет. Только, думаю, все сознает. Очень неглупый человек, готовый, в отличие от большинства дипломированных индюков, выслушать и дилетанта вроде меня. Тут важнее польза, а после изучения статистики смертности в здешнем госпитале и бесед с доктором Бидлоо проникся ко мне симпатией. Точнее, к предложениям, которые я пытаюсь внедрять, и идеям.

— Я пригласил вас для демонстрации столь заинтересовавшего опыта операционного вмешательства без боли.

— Да-да, — он горячо подался вперед.