Цель. Процесс непрерывного совершенствования

Я поворачиваюсь — это Лау. Я вспоминаю, что Лау заводской контролер. Это пузатенький старикашка, которому два года осталось до пенсии. В лучших традициях бухгалтеров он в двухфокусных роговых очках. И хотя он одет в дорогой костюм, выглядит он старомодно. Он пришел из корпорации сюда 22 года назад. Его волосы белые как снег. Я думаю, что он до сих пор жив потому, что мечтает доложить на съезде коммунистической партии Америки о нашем банкротстве. Большую часть времени он вежливый и обходительный, до тех пор, пока ты не попытаешься что-то от него добиться. Тогда он превращается в Годзиллу.

— Привет, — говорит он с порога.

Я махаю ему рукой, показывая, чтобы он вошел.

— Только хотел напомнить, что после обеда звонил Билл Пич, — говорит Лау. — Разве вы были не у него на встрече?

— Что он хотел? — спрашиваю я, проигнорировав его вопрос.

— Ему нужно некоторые уточнения некоторых цифр, — говорит он. — Похоже, он рассердился, что тебя там не было.

— Ты дал ему, что он просил?

— Да, я почти все отослал ему, он должен был получить это еще утром. Практически все из этого я тебе дал.

— А что осталось?

— Несколько вещей, которые еще надо свести вместе. Я думаю, сделаю это завтра.

— Дай мне посмотреть перед тем, как отправишь это, хорошо? Чтобы я знал.

— Да, конечно.

— Послушай, ты сейчас не сильно занят?

— Да, что случилось? — он спрашивает, вероятно, ожидая, что я расскажу ему, что произошло между мной и Биллом.

— Садись.

Лау отодвинул стул.

Я на секунду задумываюсь, пытаясь правильно сформулировать. Лау терпеливо ждет.

— Это все лишь простой фундаментальный вопрос, — сказал я.

— Я такие люблю, — улыбается Лау.

— Можешь ли ты сказать, что цель компании — делать деньги?

Он взорвался от смеха.

— Ты меня разыгрываешь или экзаменуешь?

— Нет, только ответь мне.

— Конечно же, делать деньги!

— Значит цель компании — делать деньги, правильно? — повторил я ему.

— Да. Мы должны производить продукцию.

— Подожди, производить продукцию — всего лишь способ достигать цель.

Я излагаю ему основные моменты своего сегодняшнего рассуждения. Он слушает. Он чертовки умен. Мне не приходится разжевывать ему все подробно. И в конце он соглашается со мной.

— К чему ты ведешь?

— Как мы можем узнать зарабатываем ли мы деньги или нет?

— Ну, есть много способов.

Следующие несколько минут Лау пустился в объяснения об общих продажах и доле рынка, прибыльности и дивидендах выплачиваемых на акцию и так далее. В конце концов, я поднял руку.

— Избавь меня от этого, — говорю я. — Представь, что ты собираешься переписать все учебники. Представь, что у тебя нет всех этих терминов и тебе нужно разработать их по мере необходимости. Какое минимально необходимое количество показателей, даст ответ на вопрос: делаем мы деньги или нет?

Лау приложил указательный палец вдоль щеки и покосился на свою обувь.

— А, ты хотел бы получить какой-то абсолютный показатель, — говорит он. — Что-то что скажет тебе, сколько в долларах, иенах или другой валюте ты делаешь денег.

— Что-то похожее на чистую прибыль, правильно? — спрашиваю я.

— Да, чистая прибыль, — говорит он. — Но тебе нужно что-то большее, чем это. Абсолютный показатель не сможет дать тебе достаточно информации.

— Да? Если я знаю, сколько денег я сделал, зачем мне знать что-то еще? Понимаешь? Если я возьму и вычту из тех денег, которые я заработал, свои расходы, я получу чистую прибыль. Что мне еще надо знать? Я заработал 10 миллионов или 20, или сколько бы там ни было.

На некоторую долю секунды Лау взглянул мне в глаза как будто я полный идиот.

— Ладно, — говорит он, — Допустим, я скажу тебе, что ты заработал 10 миллионов… в абсолютной величине. Хотя, это выглядит как большой заработок, как ты экспромтом все обобщил. Но сколько ты вложил?

Он театрально замолчал.

— Ты понимаешь? Как много ты потратил, чтобы заработать эти 10 миллионов? Всего миллион? Тогда ты заработал в 10 раз больше, чем инвестировал. Десять к одному. Это умопомрачительные деньги. Или допустим, ты инвестировал биллион. Тогда ты заработал каких-то жалких 10 миллионов баксов. Хуже не бывает.

— Хорошо, хорошо, я только спросил, чтобы убедиться.

— Поэтому тебе нужны и относительные показатели, — продолжает Лау. — Тебе нужно что-то типа возврата на инвестиции… ROI [9], какое-то сравнение заработанных денег с вложенными.

— Отлично, но с этими двумя показателями мы уж точно должны сказать, как хорошо работает компания, или нет?

Лау почти кивнул, но потом посмотрел вдаль.

— Ну…

Я тоже задумался над этим.

— Ты знаешь, — говорит он, — компания может показывать большую прибыль и ROI и при этом быть банкротом.

— Ты имеешь в виду, что у них нет свободных денег?

— Точно. Плохой кэш-фло [10] приводит большинство компаний к банкротству.

— Значит необходимо учитывать денежный поток в качестве третьего показателя.

Он кивает.

— Да, а предположим, что у нас достаточно денег каждый месяц, чтобы покрыть все расходы, — говорю я ему, — Значит, денежный поток не важен.