Цель: Процесс непрерывного совершенствования

Наконец — и это самое важное — я хотел показать, что каждый из нас может стать выдающимся ученым. Я думаю, что секрет великого ученого не в силе его ума. Ума у всех нас хватает. Просто нам нужно научиться смотреть на окружающий мир и логически обдумывать то, что мы видим. Главное — иметь мужество преодолеть несоответствие между тем, какие выводы мы делаем, и тем, как принято поступать. Способность безбоязненно бросить вызов сложившимся представлениям — первая предпосылка любого скачка вперед.

Почти каждый из тех, кто работал на заводе, поморщится при упоминании о сложившейся практике учета затрат как критерия полезности наших действий. Однако очень немногие осмеливаются бросить вызов этой «священной корове». Прогресс в понимании требует, чтобы мы подвергли сомнению свои базовые представления о том, как устроен мир и почему он так устроен. Если мы сможем лучше понять реальность и принципы, управляющие ею, я полагаю, что преобразуется жизнь каждого из нас.

Успеха вам в поиске этих принципов и собственного понимания цели!

1

Я проезжаю через ворота в 7:30 и вижу его — малиновый «мерседес». Он припаркован возле проходной, сразу за заводоуправлением. На моем месте! Кто это еще может быть, кроме Билла Пича? Неважно, что в такой ранний час стоянка практически пуста. Неважно, что на ней полно свободных мест. Нет, Биллу надо было занять место, помеченное моим именем. Билл любит тонкие намеки. Конечно, он же вице-президент компании, глава филиала, а я всего лишь директор небольшого завода. Кто ему запретит ставить его чертов «мерседес» там, где он захочет?

Я ставлю свой «бьюик» рядом (на месте, помеченном «Главбух»). Обойдя «мерседес», я смотрю на номерной знак и утверждаюсь в том, что это машина Билла. На номере написано «NUMBER 1». В этом весь Билл. Все знают, как он хочет стать президентом и генеральным директором. Я тоже хотел бы, но шансов у меня куда меньше.

Как бы то ни было, я иду к дверям заводоуправления. Внутри меня все кипит. Я спрашиваю себя, какого черта Билл здесь делает. Я уже потерял всякую надежду хоть что-то сегодня успеть. Обычно я приезжаю пораньше, чтобы сделать все то, до чего потом не доходят руки, и действительно многое успеваю еще до того, как зазвонят телефоны и начнутся заседания. Но не сегодня.

— Мистер Рого! — слышу я чей-то оклик.

Я останавливаюсь, заметив, как из боковой двери цехов появляются четыре человека и спешат ко мне. Я вижу Демпси, начальника смены, Мартинеса, профорга, кого-то из рабочих-почасовиков и мастера механического участка по имени Рей. И все они говорят одновременно. Демпси сообщает о какой-то проблеме. Мартинес кричит, что в таких условиях забастовка неминуема. Рабочий твердит что-то о притеснениях. Рей вопит, что не может закончить какое-то дело, потому что не хватает каких-то там деталей. И я в центре всего этого кошмара. Я смотрю на них, они на меня. А я еще даже чашечки кофе не выпил.

Когда я наконец успокаиваюсь настолько, чтобы спросить, что все-таки происходит, то узнаю, что примерно час назад на завод прибыл мистер Пич, который потребовал показать ему, как продвигается дело с заказом номер 41427.

И как назло, никто из оказавшихся рядом про этот заказ ничего не знал. Пич устроил разборку, и выяснилось, что это довольно большой заказ и что мы с ним опаздываем. Подумаешь, новость! На этом заводе все опаздывают. Я бы сказал, что у нас есть четыре категории срочности: срочно, очень срочно, незамедлительно и бросить все и сделать это СЕЙЧАС ЖЕ. Успевать в чем-либо просто невозможно.

Обнаружив, что заказ 41427 и не близок к отгрузке, Пич принимает на себя роль «толкача». Он бушует, отдавая приказы Демпси. Наконец выясняется, что почти все необходимые части готовы. Деталей много, но к сборке приступать нельзя, потому что недостает некой детали для одного из промежуточных узлов; ее еще предстоит изготовить. Без этой детали сборка невозможна, а пока изделие не будет собрано, отгружать его, естественно, нельзя.

Обнаруживается, что заготовки для деталей недостающего узла свалены возле одного из станков с ЧПУ и дожидаются своей очереди на обработку, причем оператор вовсе не думает заниматься этими деталями, выполняя совершенно другую сверхсрочную работу.