Цель высшая моя

Она не видела смысла добиваться от них чего-то большего, и потребовала немедленно отвести её к Начальнику Полиции. Не имея никакого выбора в том, что касалось дверей, мне пришлось сопровождать их. Там были джентльмены из прессы…

— Моя работа, — вставил я.

— Превосходно. Она быстро довела Начальника до ручки, выдвинув на всеобщее обсуждение теорию, что она была одурманена наркотиками и похищена его собственными людьми.

— Хорошая девочка! Парни сделали снимки?

— В большом количестве.

Мы спрятали Катберта на некоторое время у моей тети, так как было очевидно, что он не мог остаться ни у себя, ни у меня. «Тайд» ревел и требовал его крови. Я написал опус для «Графики», в котором предположил (конечно же очень аккуратно), что с ним покончили в тюрьме, и что инцидент с Дотти был инсценирован, чтобы отвлечь от него внимание.

Я велел Катберту оставаться дома, и в особенности не играться с его водяным пистолетом, поскольку это порушит всю историю о «нечистой игре». Его раздражало бездействие. Особенно он хотел взять на мушку судью транспортного суда[10]. Я имел неосторожность посвятил его в то, как старый мошенник химичил со штрафными квитанциями для «правильных» людей. Его возмущению не было предела, хотя в него трудно было поверить. Я и сам не понимаю, как мужчина мог дожить до его лет и оставаться наивным как ребёнок. А он бормотал о «равенстве перед законом» и тому подобном. Мне пришлось успокоить его, вытребовав с него клятвенные обещания, что он никогда-никогда…

Катберт плоховато держал свои обещания. Мне пришлось восстанавливать части этой истории, свидетелем которых я не был. По-вдимому, он всё же выбрался на прогулку, разумеется, под защитой экрана — что было само по себе не так плохо — но при этом взял с собой свой водяной пистолет, а вот это уже совершенно нарушало наши договренности.

Он как раз миновал пересечение двух бульваров, когда большой «седан», делая не меньше шестидесяти миль в час, проскакивает на красный счет. Нарушитель чудом избегает столкновения с двумя автомобилями, один из которых, выскочив на тротуар, въезжает в витрину магазина.

Для Катберта это уже слишком. Он сходит с тротуара, тшательно целится и попадает водителю «седана» прямо в глаз. Потерявшая управление машина едва не сбивает его, и он опрыгивает назад. Он спотыкается о бордюрный камень, и падает на пожарный гидрант. Прибор невидимости цепляется за колонку и слетает с его плеч в водосток, но Катберт слишком занят, чтобы заметить это.

Когда он поднимается на ноги, он видит, что «седан» выехал на тротуар и юзом прошел по газону несколько ярдов. Преисполненный раскаяния, он подходит ближе, чтобы узнать, не нужна ли его помощь. В этот момент из машины вываливаются четверо мужчин. Один из них протирает глаза, двое машут пистолетами, а четвёртый тащит маленького ребёнка.

— Я инстинктивно почувствовал, — позже говорил Катберт, — что они были какими-то преступниками. Поэтому я крикнул им, чтобы они подняли руки, одновременно угрожая им своим водяным пистолетом.

Я был в участке, когда поступил звонок и прибыл на место событий вместе с полицией. Мне пришлось постараться, но дело того стоило — ведь похитили внука старины Феликса Харриса. Пожалуй, единственного человека на свете, который не был ему безразличен.

Мы застали любопытную сцену: один из похитителей валялся, раненный в ногу своим собственным револьвером, двое яростно терли глаза и стенали, а один был очень тих. Ребёнок сидел поодаль на травке и громко ревел.

Увидев нас, Катберт рухнул на колени.

Катберт не только заделался героем, все обвинения против него по-тихому сняли. Тайна экрана сохранена, потому что патрульная машина наехала на него колесом и изуродовала до неузнаваемости. Парни, конечно, были озадачены тем, что он преспокойно расхаживал со своей брызгалкой, в то время как его искал весь город. Они немного порасспрашивали его, прежде чем позволили ему уйти, но у него на всё был заранее приготовленный ответ.

— Это природное свойство, — объяснил он. — Я естественно неприметен. Меня никто никогда не замечал. Вы просто не обращали на меня внимания.

Что было чистой правдой, если уж на то пошло.

Я так стонал по поводу уничтожения экрана, что Катберт пообещал мне сделать новый, к моему дню рождения. Я с нетерпением жду этого дня. У меня есть кое-какие идеи по поводу этой штуки.