Целебный яд

— Разумеется, сеньор… Мюллер. Вы можете на меня положиться. Я знаю, что значит государственная тайна, и вас не подведу. Мои уста — могила. — При этих словах таможенник посмотрел на Мюллера с видом заговорщика и подмигнул ему в знак сообщничества.

Разговор продолжался недолго. Но это были минуты такого напряжения, что, выйдя наружу, провожаемый любезными и угодническими поклонами чиновника, Мюллер должен был сесть на скамью, чтобы успокоиться после пережитого волнения. Голова у него все еще кружилась. Он мог ожидать всего, он все продумал, перебрал все возможности, но чтобы его приняли за герцога Вюртембергского, подобное не могло даже прийти ему в голову.

Теперь, когда опасность миновала, он едва удерживался от смеха. И с чего он это взял, глупец? Уму непостижимо!

Мюллер этого так никогда и не узнал.

Он сидел на скамейке у самой воды. До него долетали соленые брызги. Солнце уже склонялось к западу. Лучи его отражались на медно-красных гребнях волн. Вот пролетели две чайки, едва касаясь белоснежными крыльями изумрудной воды. От свежего морского воздуха веяло спокойствием. Впервые после многих месяцев напряжения и тревог, Мюллер наслаждался тишиной наступавшего вечера.

Вдруг он очнулся и поднял голову. К нему приближался маленький человечек неопределенного возраста. На нем был немного поношенный, неподходящий ни к месту, ни к климату черный сюртук. В руках он держал палку с серебряным набалдашником. Человек шел мелкими шажками, как обыкновенно ходят люди, страдающие одышкой.

Незнакомец остановился в двух шагах от Мюллера. Учтиво приподняв свой черный котелок, он попросил разрешения сесть рядом с ним.

Тот в знак согласия кивнул головой.

Человечек подошел к скамейке, провел по ней пальцем, чтобы убедиться, нет ли пыли, и, переложив котелок в другую руку, в которой держал палку, сел. Опираясь обеими руками на серебряный набалдашник, незнакомец уставился на безбрежную ширь океана.

Мюллер встал, собираясь уходить. Приход незнакомца нарушил его покой. Сколько дел предстояло еще сделать, прежде чем сесть на спасительный корабль…

Незнакомец как будто угадал его мысли. Не двигаясь с места и все так же глядя на океан, он едва слышно сказал:

— Вы слишком спешите, герр Хасс…карл. Не хотите ли побеседовать. Здесь так хорошо.

Как ужаленный, Мюллер отскочил в сторону.

— Не бойтесь, герр Хасскарл! После стольких лет скитаний под чужим именем, мне кажется, вам будет интересно немного побеседовать под своим настоящим именем.

Человечек барабанил пальцами по серебряному набалдашнику палки. Морской ветерок шевелил его редкие сильно выгоревшие на солнце волосы. Он продолжал неподвижно сидеть на скамейке.

С ужасом, как на явившийся из преисподней призрак, смотрел на него Мюллер. Он с трудом вымолвил:

— Я… я не понимаю, господин, о чем вы говорите…

— Сейчас я вам объясню! Имейте немного терпения меня выслушать. Это в ваших интересах. — После короткой паузы незнакомец продолжал: — Когда-то в красивом рейнском городе Бонне учился молодой студент-ботаник. Этого студента звали Карлом Хасскарлом. По странной игре случая студенту Хасскарлу пришлось драться на дуэли с другим студентом, который много лучше его владел шпагой. Поединок закончился ранением Хасскарла в левую щеку. Шрам от этой раны остался у него на всю жизнь.

Молниеносным движением, которое никак не соответствовало его поведению до этого момента, человечек, быстро вскочив, схватил Мюллера за подбородок:

— Вот этот шрам, герр Хасскарл! Будете ли вы еще упорствовать?

Мюллера бросило в холодный пот. Он слушал незнакомца с широко раскрытыми от неожиданности и ужаса глазами. Нанесенный ему удар был рассчитан точно. Мюллеру потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и обдумать ответ. Холодные серые глаза человечка в черном сюртуке как бы пригвоздили его к месту, и он был не в состоянии шевельнуться. Наконец, переведя дух, Мюллер с трудом прошептал:

— Что вы от меня хотите? Почему вас занимает эта история?

— Что хочу! Многого! Выслушайте меня спокойно! Сильные волнения пользы здоровью не приносят. — И человечек едва заметно усмехнулся. — Но позвольте мне прежде всего представиться — он слегка привстал со скамьи и наклонил голову: — Джон Морриссон, сотрудник английского консульства в Мольендо. Для вашего удобства впредь я буду вас называть герр Мюллер. Полагаю, что вы ничего не будете иметь против. Быть Мюллером в Перу намного выгоднее и безопаснее, чем Хасскарлом. Не так ли? — В голосе незнакомца слышались иронические нотки. Он снова повернулся к океану и положил подбородок на серебряный набалдашник палки, которую держал между коленями.

— Я понимаю ваше удивление, но не нахожу нужным объяснять, как мы узнали ваше настоящее имя и цель вашего путешествия в Перу. Правительство Ее Величества не менее правительства Нидерландов заинтересовано в уничтожении перуанской монополии на хинную кору. Поэтому мы предлагаем: заготовленный вами „товар“ вместо Голландии отправить в Англию.

— Но это нечестно! — возмутился Мюллер.