Цели и средства

— А слава, как известно, далеко не все, – закончил Снейп и отправил в рот лимонную дольку.

Он стоял, опираясь на спинку кресла Дамблдора: его собственное было слишком тяжелым, чтоб тащить его из соседней картины. Сейчас, когда оно пустовало, на спинке виден был слизеринский герб, нисколько не потертый. Снейп редко сидел в своем кресле, как, впрочем, и в директорском кабинете вообще. Он появлялся здесь, только когда «мадам директор» была у себя, а остальное время делил между учительской и слизеринской гостиной, где специально для него повесили картину. В учительской профессор облюбовал осенний пейзаж с полуразрушенным замком. В свободные часы он сидел на ступенях, подперев правой рукой подбородок (в левой – неизменная лилия на длинном стебле), слушал вполуха разговоры и время от времени вставлял точные и оттого особенно едкие комментарии. Это значило, что Северус Снейп в хорошем настроении. Будучи не в духе, он молча бродил среди развалин, а иногда и вовсе сидел, сгорбившись и закрыв лицо руками, а лилия лежала на коленях, особенно белая на фоне черной мантии. Все знали, что в такие минуты профессора лучше не трогать. К счастью, это случалось редко. Обычно Снейп был бодр и язвителен, и поговаривали, что эта невыносимая язвительность и стала одной из причин, по которой зельеделы менялись в Хогвартсе каждый год. Макгонагалл лучше других знала, что это явное преувеличение. Учить юных волшебников тонкой науке зельеделия – нелегкий труд, новички понимали это кто к Хэллоуину, а кто к Рождеству, и каждое лето директор изучала новые резюме, всякий раз надеясь, что найдет нужного человека, который станет частью Хогвартса. Вот и теперь она перекладывала письма от претендентов на вакансию, пытаясь выбрать что получше. Выбор был невелик.

— Приглашу на собеседование обоих, а там посмотрим, – заключила Минерва.

Гарри Поттер и каминный день рождения

— За здоровье Гарри Поттера! Ура!

Гарри, Джинни, Рон и Гермиона сдвинули бокалы, и они нежно зазвенели над каминным пеплом.

— Ну что, Гарри, прощай четвертак?

Гермиона тихонько пихнула мужа в бок. Гарри спрятал улыбку.

— Ага. Здравствуй, взрослая жизнь. Вам торт передать? Объедение. Джинни нашла тут такую кондитерскую…

— Мне ее показала тренерша болгарской команды, – объяснила Джинни. – Наверное, хочет избавиться от конкурентки, потому что в этой кондитерской можно распрощаться с талией, кошельком и здравым рассудком. Держите и не говорите, что не предупреждала. Надеюсь, он не испортится от полета через каминную сеть.

Гермиона приняла блюдо с тортом.

— Приехали бы и не рисковали лакомством. Второй день рождения через камин отмечаем!

— Ну, твой‑то нормально отмечали, – возразил Гарри. – И Рона.

— А Джинни? Вы ж не вернетесь к тому времени?

— Нет, – вздохнула Джинни. – Зато еще поедите местных сладостей, чем плохо?

— Сидеть за столом через камин – это все равно что пить по аське, – серьезно сообщила Гермиона, и Джинни расхохоталась. Гарри смущенно улыбнулся: хоть он и вырос в маггловской семье, но Джинни куда быстрее перенимала от Гермионы все удобства маггловского мира. Нужно будет потом попросить, чтоб объяснила шутку.

— Невиллу поздравление передали? – спохватился Гарри.

Гермиона кивнула.

— И подарок. Он очень обрадовался и благодарил.

— Еще один трудоголик, – вставил Рон. – Вчера только на день домой – и обратно в школу. Медом ему там намазано?

— Он декан.

— Ханна.

Гарри и Джинни произнесли это одновременно и одновременно же и прыснули.

— Поддерживаю Джинни, – заметила Гермиона. – Хотя деканство да, тоже важно.

Джинни бросила взгляд на часы – разница во времени плюс режим. Гарри заторопился, развернул подарки, восхитился и радостно заулыбался, увидев, как Рон и Гермиона обменялись довольными взглядами «Угадала!» – «Угадал!».

— Вам пора, наверное, – деликатно проговорила Гермиона.

— Ага, – вмешалась Джинни. – Извините, у меня завтра первая тренировка, а я еще не вручила Гарри свой подарок. Так что…

— Спасибо, – сказал Гарри. – Обещаю, на следующий год будем праздновать в Лондоне.

— А лучше – в Норе, – предложил Рон.

— Или в Норе, – согласился Гарри. – Я пришлю сову, как вернемся домой.

Эван Смит и желтая пресса

Журнал в яркой обложке лежал рядом с недопитым стаканом, и Эван подумал, что столик занят. Но поскольку других свободных мест не было, а сидеть у стойки не хотелось – нужно было дать спине отдохнуть, – то он сел у стены. Спросит разрешения, когда гость вернется. Но прошло пять минут, Божена, пробегая мимо с нагруженным подносом, подхватила стакан – «Извини, Эван, запарка!» – и он понял, что журнал просто забыли. Пробежал скучающим взглядом, поймал английские слова и заинтересовался.

«Квибблер». Надо же! Помнится, в девяносто седьмом он перестал выходить, и вот – ожил. Даже, кажется, потолстел.

Что же пишут нынче в развлекательной прессе? Магглы знают о Лохнесской келпи, интервью джарви – вы узнаете немало интересного, новая тайна Хогвартса – проклятие директора Снейпа.

Это, пожалуй, любопытно.