Целитель #05 - Пятилетку за три года!

Тимоша пугливо приложила ладоши к животу одноклассника, покраснела и глянула на Альбину. Ефимова сосредоточенно вжимала раздвинутые пальцы в Мишину грудь и шептала что-то неслышное, полузакрыв глаза и отрешаясь от земного.

– Голова!

Торопливо забравшись на кровать, Сулима села на пятки и бережно уложила голову Гарина к себе на колени. Огладила впалые щеки и опустила руки на лоб.

Все замерли. До ушей Марины доносилось лишь взволнованное дыхание. Весь корпус, похоже, погружался в покой и сон, и только в Мишиной комнате пульсировали незримые, неясные токи, которым ученые еще не придумали замысловатых имен.

Дикое нервное напряжение сковало Исаеву, скрутило так, что трудно дышать, а когда оно достигло пика и пульс зазвенел, темня зрение, Мишина грудь под ее ладонями всколыхнулась на вдохе. Гарин застонал, задышал бурно и сипло, словно всплыв с большой глубины.

Облизав сухие губы, он открыл глаза. Мука все еще таяла в их глубине, но уже прорывалось узнавание.

– Риточка… – хрипнула гортань. – Мариночка… Девочки… Вы чего не спите? Поздно уже…

– Как… ты? – выдавила Марина.

– Девчонки… – вытолкнул Гарин. Он смолк, словно прислушиваясь к себе, а затем его губы раздвинулись в блаженной улыбке. – Голова перестала… Болела сутками. Ни поспать, ни поесть…

– Спи! – всхлипнула Рита.

– Сплю…

Девушки на цыпочках вышли в коридор.

– Никому! Ни слова! – В голосе Марины отозвалась скрытая угроза.

– Вы что, – надула губы Зиночка, – думаете, мы вообще ничего не понимаем, да? Это и вас касается! – Она сверкнула глазами в сторону близняшек. – Развели тут… тайны мадридского двора!

– Тимоша, – серьезно парировала Сулима. – Было очень опасно, понимаешь? Очень! За Мишей охотились…

– И что? – воскликнула Зина в запале, хоть и громким шепотом. – Мы что, по-твоему, сдали бы его? Это же наш Мишка!

– Ой, они думают, что первыми! – путано выговорила Альбина. – Между прочим, Миша меня еще в садике лечил! Да! Я как-то эскимо налопалась, горло болело ужасно, говорить не могла, а он подошел – и стал шею гладить. Сопит и гладит. И пекло так… А к вечеру прошло!

– Девочки, давайте не будем ссориться, – миролюбиво заговорила Исаева. – Обещаю, что расскажу все, что знаю, утром.

– Честное слово? – прищурилась Тимоша.

– Честное-пречестное? – в тон спросила Альбина.

– Честное комсомольское, – улыбнулась Марина.

А Рита неуверенно оглядела подруг и спросила у Исаевой:

– Я побуду с ним, ладно?

– Ладно, – кивнула Марина. – В полночь я тебя сменю.

– А потом моя очередь! – вскинула руку Светлана.

– Я с тобой! – тут же отозвалась Маша.

– Ой, тогда я сразу после вас!

– Значит, я крайняя! – заключила Зиночка.

Глава 6

Суббота, 21 февраля. Утро

Мексика, Кинтана-Роо

«Фордик» не вынес долгого пути – зачах на просторах Юкатана. До моря оставалось совсем немного, и Вакарчук с легким сердцем оставил изделие автопрома США в индейском селении, мало отличимом от лесной опушки. Да и куда тут на машине – по набитой тропе? В здешних местах, как во времена майя, лучший транспорт – крепкие ноги.

– Та еще дорожка… – натужно ворчал Вальцев, печатая шаг. – Не ведет в лес, а уводит… Сельва!

Сразу пахнуло романтикой да экзотикой. Вот только это разные вещи – читать о путешествии в дебрях сельвы и одолевать этот самый путь. Беглецы канули в лес, как в воду. Резко потемнело – густые кроны задерживали свет солнца. Поросшие мхом красные и капоковые деревья занавешивали дорогу ветвями, завивали лианами. В расщелинах толстой коры благоденствовали орхидеи, свисая роскошными фестонами, а корни древесных гигантов переплетались и давали бесчисленное количество узловатых отростков, тискавшихся между косматых, с желтыми каемками, банановых пальм, великанских папоротников и мескитовой поросли.

– Февраль называется, – брюзжал Степан. – Плюс двадцать пять!

– Скажи спасибо, что не лето, – по-русски выговорил Чак. – Как это… Упарился бы!

Истерически закричала обезьяна, ей ответил большехвостый гракл, издав пронзительный вопль – полное впечатление, что кого-то мутузили-мутузили, да и добили наконец.

– Жаль, пирамид не повидали, – расстроенно вздохнул Вакарчук. – Самые же майянские места!

– А ты под ноги посмотри, – с ехидцей сказал Максим.

Степан глянул на утрамбованный гравий.

– Это сакбе, майянская дорога. Ей полторы тыщи лет.

– Или больше, – гордо кивнул Призрак Медведя.

– Или больше…

Сакбе, выложенная по краям громадными каменными глыбами, пересекла обширное болото по прямой. Неожиданно орущий, квакающий, пищавший и поющий лес затих, прислушиваясь к гулкому, рокочущему звуку – будто человек кашлял, только громче и гортанней.

– Ягуар, – спокойно прокомментировал Чак. – Голодный.

– Бедная киса… – буркнул Вакарчук, косясь на чащу.

Дальше троица двинулась в молчании. Слышно было лишь сопение да свирепые шлепки – москиты набрасывались как вампиры, измученные бескровной диетой.