Целитель

Довольно быстро расправившись с завтраком, мы перешли к размеренному чаепитию — нечасто всех учеников балуют чаем, так что упускать такую возможность не следует, да и времени ещё полно до начала занятий. А там, где чай, там и разговоры.

— Итак, — начала Ханна, — позвольте мне озвучить вопрос, интересующий, как мне кажется, всех. Что случилось, Гектор? Дафна?

— Если коротко, — я сделал глоток чая из простенькой чашки — других для чая не держат, фарфор тем более. — Мы проводили один из экспериментов, результатом которого было именно то явление, которое мы хотели получить… Но совсем иной природы. Это ощутимо пошатнуло моё понимание мироустройства, честно говоря.

— А седина? — Захария полюбопытствовал сразу, как только я закончил говорить.

Отвечать я не очень хотел, ведь уже успел поднести ко рту небольшое пирожное с заварным кремом. Дафна это заметила, так что решила ответить сама.

— Мадам Помфри сказала, что мы долгое время находились под катастрофически мощным давлением магии. Начало этого воздействия вызвало потерю сознания, так что о дальнейшем сказать мне нечего. Три дня организм приходил в себя, а это… — Дафна провела кончиками пальцев по белой прядке, — …последствия.

— Да, — я вернулся к беседе, расправившись с мелкой пироженкой. — Мадам Помфри объяснила, что воздействие огромного потока сырой магии не может пройти без последствий. Нам, можно сказать повезло, что отделались лишь тремя днями без сознания и небольшими изменениями стиля.

— Хм… — Захария посмотрел на меня, вытянул перед глазами прядку своих блондинистых вихр, скрывавших свою длину как раз за счёт хаотичного скручивания во всех направлениях, — А мне пойдёт такой белый? Почти платина.

Не говоря ни слова, я коротким жестом кисти, словно заправский псионик из мира далёкого будущего, окрасил волосы Захарии в точно такой же цвет, что и моя почти белая седина на висках.

— О! — Удивился он. — Хм… А-ацтой!

Остальные ребята заулыбались или даже тихо посмеивались, а я отменил магический эффект, возвращая волосам Захарии привычный цвет.

— Зато вам идёт, — он вновь посмотрел на нас с Дафной.

— Красоту ничем не испортишь, — покивал я, но заметив на себе взгляды ребят, полные наигранного укора, закончил фразу. — И это я о Дафне, если кто не понял.

— Хитрец, — усмехнулась Дафна.

— Ну а вы что можете мне рассказать? — я обвёл взглядом ребят вокруг, в том числе и с других курсов — кто-то всё равно слушал или слышал наш разговор. — А то есть такое чувство, словно что-то произошло за эти три дня.

Все сразу посмотрели на чуть смутившуюся Сьюзен, от чего она даже начала теребить свою толстую косу рыжих волос. Почему на неё? Она самая информированная после меня, когда дело касается как слухов, фактов или событий внутри Хогвартса, так и за его пределами.

— Ну-у… Есть кое-что, — скромно начала она, но быстро обрела уверенность, стоило только произнести первые слова. — В самом Хогвартсе изменений мало. Известно, что буквально вчера вечером Нотт с компаний фанатиков хотели «проучить» нашего второкурсника.

— Хм… Ты сделала упор на слово «хотели», — уточнил я с предельно вежливым выражением лица, которое, по какой-то причине, вызвало у всех легкое беспокойство.

— Ты только не делай необдуманных действий, — сидящий слева Захария легонько хлопнул меня ладонью по плечу для привлечения внимания.

— Разумеется.

С моего чешуйчатого браслета слетел маленький треугольничек и, никем не замеченный, пролетел под столами, поднялся под потолок в тёмном углу и завис точно над Ноттом. Небольшое волевое усилие, передача энергии шторма и…

Вспышка Баубиллиус Максима озарила зал, раздался громкий, оглушающе резкий щелчок, словно от хлыста. Разряд молнии попал точно в Нотта. Миг, и тот падает со своего места, потеряв сознание, волосы стоят дыбом, одежда и кожа в подпалинах, а вверх устремляются тонкие струйки дыма.

Молния магическая, не настоящая, а убить этим заклинанием крайне проблематично — разве что мелких грызунов получится отправить на тот свет, и то не факт. А вот вырубить и поставить кучу ожогов — это легко.

В Зале все зашумели, особенно слизеринцы. Во всеобщей панике никто не заметил и без того скрытный треугольничек, быстро вернувшийся на мой браслет.

Паника длилась две секунды, а прервана была громким голосом Снейпа, явно усиленным Сонорусом.

— Тихо! — он не кричал, тон был спокойный и вкрадчивый, но дрессированные уроками зельеварения ученики чуть ли не сразу замолкли, тут же упав на свои места.

Мадам Помфри тоже завтракала за столом персонала, как и все работники школы, кроме Филча, но это инициатива самого завхоза, так что никакой дискриминации. Медиведьма тут же поспешила к Нотту, помахала палочкой, облегченно вздохнула и, наколдовав носилки и перенеся на них парня, направилась в Больничное крыло, левитируя бессознательного слизеринца перед собой.