Целитель чудовищ - 4

Каэде пришлось сбегать за новой партией чешуек с хвоста ламии, чтобы поддерживать связь. В это же время Левиафан аккуратно проглатывала запечатанные в стенах таблички, после чего относила их подальше от цитадели и просто выбрасывала.

Никто не знал, как они могут отреагировать, если их разбить.

Процесс был медленным и осторожным, чтобы не привлечь ничьего внимания, однако какой-то толк уже был. Минору было намного легче создавать свою проекцию для общения.

Более того, по ее оговоркам, она теперь могла отправлять свое сознание намного дальше. Именно таким образом древний ёкай была в курсе мировой обстановки и следила за новостями в своей темнице.

К сожалению, можно было убрать лишь самые небольшие печати. Все важное хранилось в клановых кварталах внутри Цитадели.

Но даже так Минору признала, что Широ честно со своей стороны исполняет свою часть сделки.

И тут был интересный момент. Изначально ламия хотела предоставить Станиславу некий кредит, в который она бы включила ряд техник мертвителей.

По ее мнению это было бы достаточной платой и задатком за то, что он уже сделал.

Вот только сам Ордынцев был решительно не согласен. Землянин отлично понимал ценность знаний и опасность предлагаемого ему искусства.

И он не собирался к нему даже притрагиваться пока не разберется, как то работает. К тому же, учитывая практический подход воителей, Стасу очень не хватало общения с кем-то, кто понимает, как все работает.

— Если ты хочешь знаний, то я могу тебе их дать, — пренебрежительно отреагировала Минору, услышав пожелания собеседника. — Но тогда я уменьшу количество данных тебе техник. Ты согласен на это?

— Конечно, — усмехнулся землянин: «Ведь если я буду знать, как все работает, то могу попробовать и сам придумать эти ваши техники».

Таким образом лекция оказалась куда более обширной, чем планировалось изначально. Из нее же стало ясно, что история Кутисагайне не ограничивалась одними лишь неудачами.

— … И хоть первые шаги были тяжелы и неудачны, но постепенно благодаря нашим советам Мертвители добились первых успехов, — Минору подхватила кончик своего хвоста и провела по нему кончиками пальцев.

— С каждым днем эфир показывал нам все новые и новые возможности. Казалось, это открытие изменит все. Воители, что впустили в себя эфир научились использовать его жажду к поглощению, чтобы вытягивать энергию из своих врагов. Эта энергия была способна питать их тела. Она делала их сильнее, быстрее и даже откатывала возраст! Старики молодели и возвращались к расцвету сил.

— Вот только у всего этого была цена.

— Да, — согласие упало вниз с тяжестью гранитной плиты. — Искусство жажды и эфир делали своих хозяев зависимыми от себя. Чем сильнее воители становился и чем больше эфира было в их телах, тем сильнее росла жажда. Слышал ли ты как погибли Кутисагайне? — в голосе Минору послышались болезненные нотки.

Стас лишь молча покачал головой.

— В те года Ищущие знаний объявили войну сразу нескольким сильным кланам. И ты, наверное, думаешь, что их уничтожила собственная жадность или, что объединившаяся армия их врагов победила? Да как бы не так.

Хвост ламии гневно стегнул воздух.

— Они ведь победили. Кутисагайне разбили все армии. Их войска заставили остальные кланы в ужасе бежать, спасая свои жизни. Вот только тот поток энергии и жертв, который они выкачивали на войне, прекратился. Война закончилась, а значит, больше не было тех, кто стал бы питать их мощнейшие пропитанные сверху донизу эфиром тела. Они были сильными людьми. Несмотря на то, что их тела усыхали, а они сами под действием беснующегося эфира становились все уродливее, они держались.

— Но это не могло продолжаться долго.

— Я не знаю, кто первый начал бойню. Но очень скоро все захваченные Кутисагайне города и места где были расположены их поселения превратились в кровавые свалки, в которых бродят лишь могущественные Ванпайи, которые убивают как друг друга, так и просто всех вокруг. Из того ужаса смогли спастись лишь те, кто был в начале пути воителя и погрузился в эфир не так глубоко. Когда выжившие Ванпайи доели оставшихся жителей, они двинулись в соседние страны. А когда их армии были побеждены, то жаждущие мести воители, оммёдо и даже другие духи пришли к нам.

На комнату опустилось тяжелое молчание. Минору вспоминала, как она почти не сопротивлялась, когда ее захватывали. Тяжесть совершенных ею проступков давила, словно многотонный груз. Именно тогда она дала себе обещание, больше не влезать в дела смертных и стараться не убивать. У нее было много времени обдумать эту позицию.

Стас же отметил в памяти еще один кусочек истории местных.

— Все еще не передумал, целитель? — подняла бровь Минору, посмотрев на Стаса. — Это искусство по праву носит название проклятого. Ты готов заплатить цену?

— Нет, — ответ Стаса заставил ее удивленно застыть. — Значит ты отказываешься?

— Нет. — издевательски ухмыльнулся Ордынцев.

— Тогда что твои слова значат?! — вновь начала раздражаться древняя ёкай. — Я не желаю тратить время на твои глупые шутки.