— Они сказали, что ничем не могут помочь. — Кента чуть сильнее, чем следовало бросил картошину вниз. — Дескать, их «жажда» считает, что эта, иссушающие мои каналы дрянь, является частью моего тела, поэтому жажда не может ее убрать.
— Как интересно, — задумчиво кивнул Стас, заработав раздраженный взгляд Кенты. Мало кто захочет услышать «как интересно» об убивающей их смертельной болезни. — Но я как раз хотел поговорить с вами о ней.
Кента внимательно посмотрел на Стаса.
— Я много думал о том, как вылечить вашу болезнь. Все же это очень интересный и необычный случай на моей практике. И после некоторых размышлений и опытов я сумел подобрать лечение.
— Подождите, — Кента помрачнел. — Если вы это говорите лишь из-за моей верности, то не надо. Как я уже сказал…
— Кента-сан, — оборвал его Ордынцев. — Не надо меня оскорблять. Я целитель и… — Стас замолчал, не зная, что сказать. В этом мире мало того, что не знали ничего о клятве Гиппократа, так и сам Стас относился последние годы к ней очень вольно.
Слова высшего, как бы сам Стас не хотел этого принимать, все же задели его за живое.
— Нет, как я сказал, я придумал действенное лечение вашей проблемы. Помните, пару недель назад я брал вашу руку и водил целительской дланью? Тогда я применил кое-какой новый подход к парочке из ваших пораженных праноканалов. И знаете, что? Часть из них вылечилась.
Стас замялся под напряженным взглядом собеседника.
— Вот только есть проблема. Болезнь затронула ваши праноканалы неравномерно. Те, что находятся внутри вашего тела подвержены болезни куда меньше, чем те, что расположены возле кожи.
— И что это значит?
— Это значит, — Стас не знал, как смягчить следующие слова. — Что, если я смогу вас вылечить, вы больше никогда не сможете создавать техники. Останутся лишь те праноканалы, которые позволят вам укреплять и ускорять тело. Но о техниках придется забыть, так как все внешние каналы будут уничтожены.
Кента хранил молчание. Стас тоже, так как не знал, как отреагирует высший, для которого стремление развивать свой магический арсенал было всем. Может, подобное предложение он и вовсе воспримет, как оскорбление?
В это время высший начал тихо смеяться, пока его смешки не переросли в откровенный смех.
— Широ-сан, я уж думал вы скажете, что-то реально серьезное!
— Но ваши техники…
— Ну и плевать на них, — фыркнул высший, смахнув слезу. — Я уже несколько лет медленно подыхаю. За шанс выжить я готов и не на такие жертвы.
— Хорошо, но должен вас предупредить, что хоть у меня есть концепт вашего лечения, но требуется отработать мелочи. Советую вам все так же ограничить использование праны по максимуму, дабы ваши глубинные праноканалы получили как можно меньше повреждений.
— Как скажете, Широ-сан. — Кента бодро начал закидывать картошечку в котел. Следом пошли жгучие специи. — Большое вам спасибо за ваши работу.
— Пока рано благодарить, — доброжелательно улыбнулся Стас. — Вот когда вылечитесь, то и вернете должок.
*****
«Подход номер два. Будь проклята моя удача. Я опять сую свою голову в пасть льву или даже чему-то похуже». — Ордынцев с ноткой фатализма разглядывал лежащий в рунном круге артефакт.
Рядом стояли все остальные, готовые в случае необходимости вновь его оглушить.
Невольно у Стаса возникла мысль попробовать связаться с Минору, но он ее раздраженно отбросил.
Мало того, что последний разговор его взбесил, так еще и Каэда клялась, что ее наставница передала той все известные ёкай способы защиты от хаоса.
А это значило, что звонить ламии бесполезно, так как она сама толком ничего не знает.
Да и Стас не сомневался, что позвони он ей, она снова начнет вещать нечто из разряда «Я тебе помогла, а теперь ты и это сделать не можешь».
Ордынцев тряхнул головой и подозрительно посмотрел на сундучок.
«Неужели эта дрянь научилась шибать по мозгам и через ящик? Да нет, это просто мои мысли».
Землянин глубоко вздохнул, шагнув и протянув руку к крышке. После чего с руганью шагнул обратно.
— Будь я проклят, если я еще сунусь к этой дряни в одиночку! — то, что он собирался сделать Стасу очень не нравилось. Но он попросту не видел выбора.
Он знал, что впоследствии очень пожалеет.
Это было низкое и ужасное решение, о котором он может сожалеть всю оставшуюся жизнь, но без которого нельзя было обойтись.
Он должен был сунуть голову в настоящую бездну.
*****
— О-о-о, прибыл мой любимый Широ-кун! Не стой же на пороге, проходи-проходи! — Тэкехиро Сатоши гостеприимно распростер руки, словно предлагая его обнять.
Но Стас предпочел бы обняться с гремучей змеей, чем с этим человеком.
— Эй, Рю, паршивец! Принеси мне с моим дорогим гостем купленные имагаваяки. Тут недалеко готовят, пальчики оближешь.
Стас на это лишь молча кивнул.
Спустя пару минут дверь открылась и внутрь зашел Рю.
Стас повернулся и тут же его взгляд застыл на лице ученика. Точнее, на его обезображенной глазнице, в которой после удара чего-то похожего на хлыст больше не было глаза.
Единственный глаз Рю и глаза Стаса встретились и Ордынцев без труда прочел внутри помощника горящую адским пламенем ненависть.