Целитель. Кровавое Благодаренье

— Ну, что, старпом? — закряхтел Мехти, вставая. — Пойдем, глянем на «государственных преступников»?

Гирин, вытиравший пот со лба, насупился.

— Всё нормально, Иван, — вполголоса сказал Тахмасиб Гасанович. — Вижу, решил, что не доверяю? Я на подхвате, понял?

— Понял, — вытолкнул старпом.

Пока оба командира крутились по трапам громадной надстройки, «Гурон» заглушил двигуны. Взъерошенный летчик с окладистой черной бородой, завитой колечками, стоял у самолета, с мрачной тоской глядя на море. Долетался.

— Ну, и кто это к нам пожаловал? — бодро заинтересовался контр-адмирал.

Матросы в касках, в брониках и с автоматами вывели шестерых зашуганных джентльменов и одну худущую леди в седых кудряшках, трясущуюся, как панночка в «Вие».

— Товарищ командир… — сипло выдохнул матрос с «калашом». — Гляньте…

Он поднял крышку чемоданчика, и Гирину в глаза ударил нестерпимый радужный блеск — «дипломат» был доверху набит бриллиантами.

— И тут этой ручной клади — до хрена и больше! Золото… Валюта… А это чего, в тубусах? Чертежи, что ли? Ха! Картины! Полотна, то есть. В трубочку свернули…

— Вот, как грабить надо! — фыркнул пилот «Яка», снимая шлем. — Чтоб на три поколения хватило!

— Это не грабители, Слава, это банкиры, — приблизился Мехти, усмехаясь и пряча радик в нагрудный карман. — Старпом, курс на Норфолк. Нас приглашают в гости.

Тот же день, позже

Вашингтон, Пенсильвания-авеню

Заметив, что маяк почти на траверзе, Гирин обернулся к вахтенному офицеру:

— Горнист на месте?

— Так точно, товарищ капитан 2-го ранга.

— Играйте аврал.

Тот, не глядя, ткнул кнопки боевой трансляции и дал отмашку горнисту. Венчая длинный ряд пронзительных звонков, переплетённых со звуками горна, по кораблю понеслась команда — «Аврал! Корабль к постановке на якорь приготовить!» И, секунду спустя, — «Баковым на бак!»

АТАВКР плавно заходил на крупнейшую базу американского флота. Здесь у причалов стояло семь или восемь авианосцев, куча крейсеров и эсминцев.

Огромный вертолет тяжело присел на палубу «Ульяновска», и Мехти ухмыльнулся:

— Ну, давай, старпом! Много не пей, и на провокации не поддавайся!

— Как-то это всё неправильно, Тахмасиб Гасанович… — смущенно забормотал Гирин.

— Вот этим ты мне и нравишься, — серьезно сказал контр-адмирал. — Ты, Вань, всегда сомневаешься в своем праве брать блага от жизни. Всё оглядываешься — нет ли кого подостойней? Ступай! И не подведи экипаж!

Лихо отдав честь, Иван поспешил к вертолету, крепко ухватившись за козырек фуражки. Честно говоря, ему нравился предстоящий «визит вежливости», хотя и понятно было — Белый дом всего лишь раскручивает пиар-акцию, а он будет той самой центральной фигурой, вокруг которой устроят танцы с бубнами.

«Ну, и ладно», — усмехнулся Гирин, поднимаясь по короткому трапику. Выдрессированные морпехи в парадках устроили его в кожаном кресле у иллюминатора, и рев турбин сразу поднялся на октаву — президентский вертолет плавно поднялся в воздух, развернулся и потянул к Вашингтону.

* * *

Геликоптер сел прямо на лужайку Белого дома. Морпехи подтянулись, словно дожидаясь, пока утихнут махи лопастей, и с почетом выпроводили советского моряка.

Заметив суетливых корреспондентов, что целились в него объективами, Гирин приосанился, поправил фуражку…

Белый китель чист, как платье невесты, а уж стрелка на брюках наведена лезвийная — экипажу за своего командира стыдно не будет. Флотский шик!

Небрежно кивая вышколенной обслуге, Иван прошел в Белый дом. Дворец — так себе. С Кремлем не сравнить.

Больше всего похоже на купеческий особняк, где главенствует принцип «дорого-богато». Тут же на ум пришла уничижительная характеристика Чарльза Диккенса: «Миссия Америки — опошлить Вселенную».

«Ну, такими уж уродились», — беззлобно подумал старпом.

Его провели в обширную комнату, отделанную в желтых тонах, куда тут же набились фотографы. Минуты не прошло, как распахнулись резные двери, и с порога улыбнулась Синтия Даунинг — невысокая, хрупкая, в строгом синем костюме.

Непринужденно шагая, она приблизилась к Гирину, и торжественно, на камеру, пожала ему руку.

— У вас гагаринская улыбка, мистер Гирин, — мягко сказала миссис президент на чистом русском языке, — и даже фамилии схожи.

— А у вас прекрасное произношение! — вздернул бровь кап-два.

— Разучила в бытность свою шпионом в Ленинграде! — со смешком молвила Синтия. Ее взгляд обрел пристальность. — Чувствуется, что вы не совсем доверяете нашей искренности, Иван…

— … Родионович.

— Иван Родионович, не обращайте внимания на прессу — это их работа, но, поверьте, я лично весьма и весьма признательна вам за поимку той «великолепной семерки»! Дело даже не в том, что возвращены ценности на десять миллиардов… Трое из тех семерых напрямую причастны к убийству моего мужа — и чудовищному аутодафе в нью-йоркском аэропорту.

Гирин сурово покачал головой.

— Электростула для них мало, — глуховато выговорил он.

— К сожалению, — криво усмехнулась Даунинг, — казнить можно лишь однажды. Но не будем о грустном и мерзком!