Цельное чувство

Мы не можем терпеть, не хотим мы молчать!
Наложить на всю жизнь нашей мысли печать,
Чтобы в наших руках и заздравный бокал,
И могучий топор разрушенья сверкал!
Чтобы гниль мы рубили до корня с плеча,
Чтоб бурлила в нас кровь, как руда, горяча!

Эй, товарищ! такой же, как я, дровосек, —

Что за дело, что будет недолог наш век!
Может быть, нас задавит подрубленный дуб,
Черный ворон, взлетевший злорадно на труп,
Каркнет злобно… Ну, что ж, наша смерть — не беда
Сколько воронов злобных лишилось гнезда!!

Morituri

I. «Вы не хотели пить по капле…»

Вы не хотели пить по капле
Мятежной юности вино:
Кто медлит, тот душой не слаб ли?
И все равно, так близко дно!

И свой напиток драгоценный

Сгустили вы в один бокал,
Чтоб он в короне алой пены
Как зачарованный сверкал.

«Пусть нас не минет наша чаша,

И не горька она для нас!»
Такой была молитва ваша
В ваш страшный час, боренья час.

И вы бестрепетно коснулись

Устами жадными краев,
И вы концу не ужаснулись,
Пошли на тайный властный зов.

И стали светлы миги ваши,

И светел каждый беглый час.
И небо чище, розы краше,
Светлей улыбка женских глаз.

Привет тому, кто бурной влагой

До края налитый бокал,
Исполнен бешеной отвагой,
Безумно щедро расплескал!

Привет тому, кто не по капле

Пьет быстрой юности вино!
Кто бережет, душой не слаб ли?
И все равно, так близко дно!

II. «О, нежная, белая лилия…»

О, нежная, белая лилия,
В алеющих крапинках ты.
Так алые губы насилия
Касаются душ чистоты.

Есть души белее, чем лилия,

Из Света, Мечты и Любви,
И все же их нежные крылия
Влачатся в пыли и в крови.

Мне жаль вас, о, души лучистые!

Как русская жизнь жестока!
Кровь брызжет на самые чистые,
Мрачит белоснежность цветка.

III. «Мне казалось порой, что задумчиво кроткий…»

Б-у

Мне казалось порой, что задумчиво кроткий
С нежным, женственно нежным лицом,
Окаймленным чуть видною, мягкой бородкой,
Ты совсем не рожден быть бойцом.

И когда бы не виделась гордая складка

В этих сжатых губах мне подчас,
И мятежный огонь не мерцал бы украдкой
За фатой серодымчатых глаз, —

Я бы горько жалел, что овеян ты светом

Умирающей, ранней зари,
Что неведомый голос с нездешним приветом
Говорил тебе в сердце «умри».

Я бы горько жалел, что не повестью бледной,

О, мой юноша с тихим лицом,
А была тебе жизнь эпопеей победной
С гармонически грозным концом!

IV. «Раздался выстрел! Словно грянул гром…»