Целое лето

Я проснулся ночью и некоторое время не мог сообразить, кто я и где нахожусь. Это у меня привычное состояние, я не пугаюсь. Просто я не из тех, кого можно разбудить среди ночи, и он оттрубит устав караульной службы или там краткие содержание «Евгения Онегина»: «Скучно в деревне, а жениться неохота. Со скуки друга пристрелил, душой просветлел и поехал путешествовать…»

В окошко сочилось слабое голубоватое сияние — то ли луны, то ли начинающегося рассвета. Откуда-то сверху доносились невоспроизводимые звуки. Я рассматривал этот прямоугольник, рассечённый крестом переплёта, и странно бликующий силуэт бокала на светлом фоне, и это мне что-то мучительно напоминало, но я не мог вспомнить, что именно. И, кажется, напоминало не в первый раз. Наверное, я так ничего и не вспомню — потому что, скорее всего, нечего и вспоминать: просто такое вот «жамевю». А может, и есть…

Всё-таки тогда, давно, мы слишком легкомысленно относились к собственным мозгам. Хотя нет, не легкомысленно. Неосторожно и глупо. Мы были молодые и не боялись за себя. Боялись за родину, за Землю. За себя — нет.

Теперь за это приходится платить — хотя бы вот этой гнусной неуверенностью. Потому что лакуны в памяти действительно есть, и мне время от времени кажется, что их больше, чем должно быть. И что добрый Кипчаков врёт, утверждая, что все мои дыры учтены и зафиксированы…

Невоспроизводимые звуки прервались, потом поменяли тональность, и я наконец сообразил, что это храпит Веник, и следом уже вспомнил всё остальное. Где я, и кто я, и по какой причине я здесь.

Яша спал на полу — абсолютно беззвучно. Я осторожно, чтобы не наступить на него и не долбануться макушкой о верхние нары, встал, присел у печки, подбросил два полешка, закурил и стал смотреть в окно. Там постепенно проступали, делались видимыми заснеженные, заледенелые ели. Всё-таки рассвет…

Наш молодой шаман меня вчера всё-таки немного сбил с нарезки, я едва не начал выражать удивление — чем, безусловно, подорвал бы свой авторитет. Который, наверное, мне уже не понадобится здесь — но всё равно жалко. Я считался крупным научным специалистом и по шаманам, и по «потеряшкам», и в то же время был в каком-то смысле своим: спецназ, Афган, Север… Почти всё это было чистейшей правдой, хотя и не всей. И не был я крупным специалистом по шаманам — зато, полагаю, был одним из немногих людей, глубоко изучившим все литературные опыты борьбы с космическими пришельцами, с одной стороны, и проявления одержимости бесами — с другой. Такая вот странная смесь — селёдка с малиновым вареньем… Не уверен, что мысль о том, что человечество в своей истории не впервые встречается с балогами, приходила в голову одному мне — просто я сумел сформулировать её в понятных для начальства выражениях. И получил в результате небольшую группку, небольшое финансирование — и огромный геморрой с периодическими обострениями. Как верно заметил классик, ничего не придумывайте: вас же и делать заставят, вас же и накажут за то, что плохо сделал… ну или как-то так.

Сухой остаток от более чем десятилетних исследований был такой: да. Сталкивались. Неоднократно. Сумели одолеть без применения технических средств.

Оставалось выработать методику. Возможно, я напрасно купился на странные места Восточных Саян (и ещё южного и северного Урала; и ещё Кольского полуострова; и ещё вроде бы много обещают Путораны; и ещё вроде бы средняя Лена; и, как говорится, далее везде) — пошёл по лёгкой дороге, которая оказалась длинной и извилистой. Но тогда мне показалось, что эта довольно точная географическая локализация мест, в которых «изгнание бесов» происходит само или с незначительной помощью извне, означает, что там в буквальном смысле зарыты в земле какие-то технические приспособления старой цивилизации Пути — возможно, предтеч нынешних Замкнутых. Но два сезона тотальной разведки на Холат Сяхыл вразумительных результатов не дали — так, обычные для мест тектонических сдвигов колебания геомагнитного поля, повышенная электростатика, — но и только. Никаких подземных сооружений, никаких терагерцевых всплесков — непременных спутников «подселения». Притом, что именно Холат Сяхыл славится сильнейшим воздействием на психику, и случаев спонтанных амнезий там множество — да и не только амнезий…

Перевал Дятлова — совсем рядом, один переход.

Впрочем, я убеждён, что сама трагедия группы Дятлова к нашим делам никакого отношения не имеет, там всё тривиально. А вот дальнейшее помутнение коллективного разума — это как раз оттуда надуло, со стороны Холат Сяхыл.

Страшное место, если честно. Таких кошмаров мне больше нигде и никогда не снилось.

Кстати, здесь мне кошмары не снятся. Странные сны бывают, это да. А вот не надо было кого ни попадя себе в черепушку пускать…

В общем, с этими аномальными зонами я загнал себя в глухой надёжный тупик; надо было сосредоточиться на одержимости как таковой и способах экзорцизма, а также на людях, которые это умеют делать. Может быть, сейчас я знал бы по нашей главной теме немного больше.

Или не знал бы.