Целоваться запрещено! (сборник)

Заперев кофр и чердак, человек мотнул головой в сторону комнаты с письменным столом.

На столе – большой фотографический портрет. В парадном зале с причудливым гербом на стене стоят красиво наряженные негритянские мальчик и девочка в маленьких коронах, с родителями и человеком. Все улыбаются.

Человек пошел по лестнице вниз. Девчонки поплелись за ним.

32

– Ладно, – обиженно сказала Амаранта. – Продули, так продули. Говори свое желание.

– Раздевайтесь, – негромко приказал человек.

– Совсем, что ли? – девчонки захихикали и тут же умолкли испуганно.

– Раздевайтесь и на стол, – велел человек.

– Там же чай с кексом...

– Спор, барышни, дело серьезное, – сказал человек.

– Не буду я! – заартачилась Амаранта.

Человек скучно пожал плечами. Он смотрел, как чужой. Чужими глазами. А потом отвернулся.

Аня полезла на стол. За ней и Амаранта. Аня в бриджах, Амаранта – в тесной мини-юбке. Трудно раздеваться на столе, между чашками. Тишина, чашки звенят. Девочки, раздевающиеся на столе, неясно отражаются в надраенном самоваре. Аня уже испачкала бриджи вареньем. Амаранта с трудом вылезает из юбки.

– Амаранта! – позвал человек, и она вздрогнула. – Я обещал тебе, что бородавки пройдут?

– Да, – пискнула она.

– Разве я обманул? Я думал, вы мои друзья, а вы меня вруном считаете. Ведь я дал вам честное слово. По вашему, честное слово, это так, присказка? У каждого человека, особенно если это мужчина, должно быть честное слово. Без него человек не человек и мужчина не мужчина. Запомните это, жалкие мартышки. Хватайте свое шмотье и убирайтесь вон. Побыстрее!

И стоял, отвернувшись к окну, скрестив руки на груди, пока Аня и Амаранта одевались и слезали со стола.

33

Аня в своей комнате. Лежит на кровати, отвернувшись к стене. Водит пальцем по обоям – туда-сюда.

Мама заглядывает в комнату.

– У тебя случайно не температура?

– Нет...

Мама садится на кровать, трогает Анин лоб. Начинает говорить веселым, добрым голосом.

– Хочешь, на озеро смотаемся? Поплаваем.

– Да нет...

– Тогда давай пироги печь? Позовем кого-нибудь?

Аня ведет плечом.

– А знаешь, тут вчера баба Оля кроликов предлагала. Возьмем одного, а? Они милые. Такие пушистенькие-пушистенькие.

– Не хочется что-то, мама...

34

Дома у Амаранты – застолье, семейный обед.

Пироги и соленья собственного приготовления. Много родни.

Все поют хором.

Амаранта не поет, сидит пригорюнясь над тарелкой с холодцом. Рядом с ней, в уголку, флегматичный кузен в неизменной тельняшке украдкой листает журнал «Туризм и отдых».

Не прерывая песни, Николавна деловито берет у него из рук журнал, стукает журналом по затылку, а Амаранте дает щелбана в лоб.

Двое подхватывают песню, вливаются в хор родни, песня звучит мощнее, раздольнее, реет над неохватным простором, озером и далекими лугами...

35

Мама Ани выходит из комнаты. Толя молча спрашивает: «Ну что?» Она пожимает плечами.

Аня встает и подходит к окну, смотрит в сад со второго этажа. Серое утро. Собираясь отойти от окна, Аня замечает цветок колокольчик на карнизе. Аня смотрит вниз. Смотрит вверх – на небо.

Хочется на озеро, печь пироги, звать гостей, взять себе всех кроликов на свете...

36

Человек в саду чинит старую лодку и вроде не замечает, что девочка вошла в сад, стоит в стороне, смотрит на него. Человек стучит молотком. Когда перестает, Аня просит:

– Постриги меня, пожалуйста.

– Зачем? – спрашивает человек, не глядя на нее, сквозь зубы, потому что гвозди в зубах.

– Чтобы птицам, которые синие, чтобы гнезда...

– Синих птиц не бывает.

– Бывают, – говорит Аня. – Точно, бывают... Просто... Взрослые часто врут, если им от этого польза. А ты – нет...

Человек примеряет к лодке свежеоструганную желтую досточку, отмечает простым карандашом.

– Это ты ночью колокольчик мне на окно положил? Ты, ты... Я еще думаю – как же это до второго этажа добраться можно? Значит, точно ты. Ты все можешь.

– Я вас не понимаю, – говорит человек. – Какое окно, какой колокольчик? С какой стати я, взрослый человек, буду скакать по ночам, в окна лазить...

Человек говорит серьезно, даже хмурится, а глаза – смеются, сияют.

Аня бросается к человеку, обнимает изо всех сил.

И он ее обнимает.

– Ты прощаешь? Не сердишься больше? – радуется Аня.

– Я хотел было подольше обижаться, но так соскучился, что решил мириться скорей...

37

Мама Ани перебирает альбомы и рассыпавшиеся фотографии. Находит одну.

На фотографии – венчание. Человек – совсем молодой, борода поменьше, и девушка в белом платье и фате – стоят с витыми венчальными свечами в руках. Над человеком держит венец, вытянув руку, невысокий юноша. Над девушкой держит венец Анина мама в белом платочке.