Целую, Кощей (СИ)

Сопровождали меня скрытно, да так ловко, что я никого ни заметить, ни услышать не мог, хотя двадцать пять моих телохранителей хоть какой-то шум да должны были создавать. Даже когда меня попытались остановить, конечно же, для интеллектуальной беседы три подвыпивших местных гопника, то после "О, мужик, а пошли ты нас водкой угостишь?", кроме короткого шороха не было больше слышно ничего. Я даже оглянулся ради интереса — вообще никого будто привиделись мне те мужики.

Весь город уже беззастенчиво спал, и на пяточке возле ворот бабкиного терема не было ни одного человека, как впрочем, и по всей округе.

Я негромко постучал в ворота:

— Кто-кто в теремочке живет? Ау служивые? Есть кто живой?

— Чаво надоть? — раздался с той стороны сонный голос. — Кого там бес принёс в такую пору?

— Ну не совсем принёс, но в целом, верно мыслишь, — согласился я. — Позови сыскного воеводу да скажи, что посланец от Кощея ждёт его тут.

— Чаво?

— Блин. Есть не глухой кто? Участкового, говорю, зови!

— Я вот щаз тебе шутнику… — калитка заскрипела, открываясь, и ко мне выскочил стрелец с бердышом в руках. — А ну пшёл прочь… Ой!

Две тёмные фигуры перекинули стрельца через ворота обратно во двор и тут же исчезли.

-..мать! — раздалось из-за забора и всё затихло.

К сожалению ненадолго. Судя по топоту и глухим голосам, около ворот собиралась вся стрелецкая сотня. Не ну я что драться сюда пришёл? Это бесам в удовольствие, а я — человек мирный.

— Еремеев! — заорал я, вспомнив фамилию более-менее адекватного сотника. — Зови участкового, скажи от Кощея посланник пришел!

Шушуканье, а потом удаляющийся топот. Действительно совсем не дурак этот Еремеев, соображает быстро.

Минуты через три калитка вновь заскрипела и, сначала из неё выскочило с десяток стрельцов с саблями наголо, а за ними вышел и Никита.

— Здорово, сыскной воевода! — махнул я рукой. — Поговорить надо… Э-э-э… То есть… К тебе, дурачок милицейский, прислал меня Великий и Ужасный, самый злодеистый злодей в нашем государстве. Ужас, летящий на крыльях ночи…

— Да понял я, понял, — перебил меня Никита. — Ну и чего Кощею от меня надобно?

— Пошли, отойдём, — предложил я, покосившись на стрельцов.

Участковый шепнул что-то Еремееву, а когда тот попытался возразить, строго прикрикнул на него и, кивнув мне, зашагал в сторону. Мы остановились метрах в пятнадцати от стрельцов. Нормально не услышат. Правда участковому пришлось пару раз шугануть Митьку, который никак не хотел уходить и "оставлять батюшку сыскного воеводу на поругание ворогам". Какое поругание? Это он о чем извращенец?

Наконец Митька поплелся к стрельцам, всё время оглядываясь и чуть ли не скуля, как собака, которую хозяин прогнал с пикника.

— Ты что вообще?! — зашипел на меня Никита. — Уже в открытую прямо в отделение заявился!

— Спокойствие, только спокойствие. Я по официальному делу. Пусть видят нам оно только на руку.

— Кому это "нам"?

— И мне и тебе. Хочешь Кощея арестовать?

— Что?!

— Арестовать говорю Кощея.

— С ума сойти, — протянул Никита. — Ты серьёзно?

— А то. Сам на его место сяду и буду всей мафией командовать… Э! Э! Шучу я!

— Шутник… — проворчал участковый. — Давай подробно и по порядку.

— Ладно… Помнишь я тебе как-то про одного гада рассказывал, с которым у Кощея конфликт?

— Ну.

— Ну, этот гад собрался войной на Кощея. Причем уже на этой неделе.

— Вот и отлично, — хмыкнул Никита. — Может, перебьют друг друга, спокойнее всем будет.

— Не перебьют и не будет, даже и не мечтай. Замочит тот гад Кощея на раз-два, а потом ринется Лысую гору под корень сносить. А потом и твоё Лукошкино на ноль умножит. Я же рассказывал тебе уже.

— Да помню я, помню… И чего Кощею от меня надо? Чтобы на его стороне Горох с войсками выступил?

— Да толку с того, — я вздохнул. — Гаду этому что войско, что Горох, так, на один зуб… Понимаешь нет сейчас сил у Кощея для борьбы. Очень не вовремя этот гад объявился, вот и задумал Кощей паузу сделать, затаиться на время.

— У Гороха в тюрьме затаиться?

— Ага. Да еще в самой дальней и крепкой. Тогда тот гад ни на кого нападать не будет. Не интересны ему ни Лукошкино, ни Горох, ни вся Русь целиком. Ну что, обстряпаем это дельце?

— Ну… — протянул Никита. — Заманчиво конечно. Вроде бы только одна польза с этого… А как ты предлагаешь этот арест устроить?

— Громко и публично. Чтобы весть о пленении Кощея моментально по всей Руси разнеслась.

— Это я понял, а если в деталях?

— Слушай, — я отвлёкся от основной темы разговора. — А что это там твои стрельцы с фитилями балуются? Стрелять надумали?

— Еремеев! — развернулся к ним участковый. — А ну отставить! Я скоро!.. Ну, так что с арестом? — он снова повернулся ко мне.

— С арестом потрудиться придётся — все же не воришку на базаре ловить будешь. Завтра взлетит Кощей из центра города на летающем корабле…

— А ну я так и знал, что похищенные чертежи — это твоих рук дело! — обрадовался Никита. — А ты мне еще говорил, что ни при чем. Эх ты…