Цемах Атлас (ешива). Том второй

В Валкениках был праздник в будний день, так всех обрадовала добрая весть от декшнинских колонистов, что ешиботник чист перед Богом. Все воскресенье евреи стояли на синагогальном дворе с сияющими лицами и говорили о чуде, женщины вытирали слезы от великой радости, что Всевышний спас праведника. «Ведь надо упасть ему в ноги и просить у него прощения, пылинки сдувать с того места, на котором он сидит». В синагоге младшие ешиботники окружили илуя и гладили его, говорили слова утешения, и он их не отгонял от себя на этот раз. Только все время поворачивал голову к орн-койдешу и благодарил Владыку мира за то, что Он помог ему в беде.

Реб Менахем-Мендл ходил с сияющим лицом и гнал учеников учить Гемору — хватит бездельничать. Директора ешивы реб Цемаха Атласа реб Менахем-Мендл не хотел замечать; ученики тоже с ним не заговаривали, потому что его больше не беспокоила ешива. Уверенный в том, что каменщик Исроэл-Лейзер уже проделал свою работу с библиотекой и что отступать уже слишком поздно, реб Цемах молчал с большей враждебностью к толпе, которая сегодня была на стороне липнишкинца, чем день назад, когда эта же толпа была против него.

Обыватели говорили, что эту историю про ешиботника выдумал Меерка Подвал из Паношишока, и спрашивали у библиотечной компании: чем этот отщепенец из стана Израилева Меерка лучше антисемита, выдумывающего кровавый навет? Компания молодежи искала повсюду этого библиотекаря, который нигде не показывался. Только во вторник он вышел из укрытия, и товарищи встретили его резкими словами. Они говорили, что подозревали его еще в тот вечер, когда он пришел с этой новостью из Декшни. Теперь они хотят провести дебаты на тему, можно ли применять аморальные средства в борьбе с общим врагом. От имени всех говорил, конечно, Мойше Окунь — длинный парень с опущенными руками, безжизненной физиономией и выпученными холодными глазами.

— Хорошо, интеллигентные тряпки, я сегодня вечером приду на дебаты, — ответил Меерка, и было видно, что его мучает провал плана разложения ешивы.

Пока библиотекарь не показывался, в воскресенье и в понедельник библиотека была закрыта. Только во вторник вечером домишко отперли, чтобы провести дебаты, и увидели полки без книг. Ребята немо и тупо уставились на Меерку. Долгое время и он не мог понять, что произошло. Вдруг ему что-то пришло в голову:

— Враг неразборчив в средствах, в отличие от вас, интеллигентные тряпки! Пойдемте, я покажу, кто это натворил.

Шия-липнишкинец снова уже сидел и прилежно изучал Тору. Его страдания и праведность отвратили ешиботников от соблазна светских книжек. Полные раскаяния за потраченное попусту время, ученики сидели локоть к локтю и раскачивались над томами Геморы. Обыватели тоже сладко напевали над святыми книгами. Чем ближе становилось Новолетие, тем чаще евреи оставляли лавки и тем больше времени проводили в синагоге.

Вдруг в синагогу ворвалась библиотечная компания. Впереди всех мчался, как буря, Меерка Подвал, а остальные — за ним, как стая волков, перепрыгивающих через забор, чтобы наброситься на жмущихся друг к другу овечек.

— Он! — крикнул запыхавшийся Меерка Подвал, остановившись рядом с Шией-липнишкинцем. — Он это сделал!

Ешиботники и обыватели окружили илуя, чтобы защитить его, и слушали, как библиотекарь доказывает ясно, как черным по белому, что книги из библиотеки забрал липнишкинец: после его возвращения из Декшни он в кухне за едой угрожал молодым ешиботникам, что собственными руками разорвет мерзость, которую они читают; и так как его потом обвинили в преступлении с декшнинской женщиной, он выкрал книги, чтобы отомстить.

Цемах, который последние пару дней не выходил из ешивы, видел из своего угла, как лицо преследуемого сына Торы снова приобретает страдающее выражение. Реб Менахем-Мендл махал руками:

— Как мог липнишкинец один выкрасть целую библиотеку?

А Меерка ответил ему:

— Вы ему помогали! Вы вытаскивали у ешиботников, ночующих в странноприимном доме, книжки из сундучков. Вы и этот сумасшедший илуй!

Защищенный товарищами и пожилыми обывателями, Шия уставился на орн-койдеш с немым воплем в глазах: «Откуда придет мне помощь?»[91] А библиотечная компания орала ему:

— Где книги? Спрятал или порвал? Отвечай, хнёк, потому что мы тебя отделаем так, что мало не покажется!

А Цемах в своем углу удивлялся тому, что на него не указывал никто.

— Встаньте у двери и не выпускайте ешиботников на улицу. Я пойду приведу раввина, — скомандовал Меерка Подвал своей компании и вышел в сопровождении пары товарищей.

Парни встали у выхода, чтобы не выпустить ешиботников. Обыватели, стоявшие вокруг липнишкинца, пожали плечами и вернулись к своим книгам. Однако реб Менахем-Мендл с миньяном молодых мужественных учеников не отступился от него. Синагога начала наполнятся лавочниками и ремесленниками, пришедшими на вечернюю молитву. Новый скандал сразу же распространился по Валкеникам. Крейндл Воробей вошла в дом с триумфом:

— Снова ешиботники!