Цена бумажной морали (СИ)

Близняшка не могла не улыбаться в ответ, чувствуя радость за брата и его жену.

Металлический звук гремящих инструментов, что врач сбрасывал в железный контейнер с пометкой «использовано», немного омрачал настрой зеленоглазой.

— Ну что, — обратился мужчина к ней, поправляя очки. — Теперь Вы?

— Да… нет наверное, — замялась Эми. — Раз с Амандой и ребенком все в порядке… мне-то и не надо было… я же просто… это поддержка, — ее слова путались.

Аманда рассмеялась панике близняшки.

— Давай, ты обещала, — напомнила Уистлер, отбирая пальто из ее рук.

Сазерленд неуверенно шагала к ширме, оборачиваясь на невестку.

— Эмили, — усмехнулась Аманда. — Паника в твоих глазах — бесценна.

Девушка старалась шутить, дабы немного разрядить обстановку. Такая неприятная для нее процедура, превратилась в забавную ситуацию, когда золовка начала паниковать и пытаться соскочить.

Рыжеволосая лежала в кресле и смотрела в потолок. Она старалась абстрагироваться от всего, в надежде, что это быстрее закончится.

Чувствуя ее волнение и напряжение, мужчина постарался быть очень деликатным и осторожным.

Проводя осмотр, он задавал вопросы касаемо самочувствия, последних дней цикла и подобное. Сазерленд была уверена, что это все стандартные вещи, которые врачи всегда спрашивают. Эми была уверена в своем здоровье, поэтому не предполагала услышать о каком-либо заболевании.

— У Вас тоже все в норме, — подытожил доктор. — Срок примерно шесть-семь недель.

Близняшка поднялась на локтях, уставившись на него. Мужчина смотрел на ее округлившийся и изумленный взгляд, понимая, что та не в курсе.

Тишину нарушил хлопок упавшей сумочки из рук Аманды, что стояла за ширмой, и до этого так весело подшучивала над золовкой.

— В смысле? — выдала рыжеволосая.

Она с первого раза поняла, о чем идет речь, но не нашла ничего другого, что сказать. Девушку замутило, а голова неприятно закружилась, на ее счастье она все еще лежала.

— Эмили, — тепло улыбнулся врач. — Вы беременны.

— Нет, — усмехнулась Сазерленд, отрицая очевидное. — Этого не может быть.

Эмили была точно уверена, что после того случая, она не способна на зачатие. Тем более, что прошло уже столько лет.

— Может Вы ошиблись, — засуетилась она. — Проверьте еще раз.

Этим она лишь развеселила пожилого доктора, чей стаж работы был больше, чем она прожила.

— Эмили, — позвала ее, ворвавшаяся за ширму Аманда.

— Черт, — выругалась близняшка. — Аманда!

— Просто я… — в оленьих глазах девушки копились слезы. — Я так рада, дети это счастье.

— Так все, хватит, — вернула себе самообладание Сазерленд. — Нам пора. Спасибо за осмотр.

Эмили поспешила покинуть кабинет врача, почти что выбегая на улицу. Девушка шла слишком быстро, из-за чего Аманда заметно отставала. Она просто хотела сейчас побыть одна. Не хотела, чтоб кто-то видел ее слабость, ведь уже чувствовала подкативший к горлу ком и влагу слез в глазах.

Сазерленд завернула за один из корпусов, что вел к парковке, и, опираясь спиной о кирпичную стену, осела. Она зажимала рот рукой, чтоб не всхлипывать. Из зеленых глаз лились слезы, да в таком объеме, что наверное накопился за последние пять лет.

Страх и отчаяние сейчас были спутниками Эми, а здравый рассудок спал.

Ее сердце часто билось, отдаваясь ударами в горле, а длинные волосы, кончиками касались земли. Тошнота от волнения переходила в панический ужас, от одной только мысли о случайной и незапланированной беременности. Ее будто откинуло на много лет назад, когда это было непростительным проступком. Собственно как и сейчас, подобное осуждалось, а такие дети назывались бастардами.

Из-за пелены слез, близняшка не сразу разглядела Аманду, что убирала волосы с ее лица и утешительно обнимала.

— Ну все, — шептала блондинка. — Все же хорошо, я с тобой.

Они не были близки, но поддержка Уистлер была как никогда кстати. Рассказать о подобном, Эмили не могла никому.

— Это ребенок Джона, да? — уточнила блондинка. — Это чудесно. Я уверена, он будет хорошим отцом.

Девушка прижимала лицо золовки к своей груди и животу, так как была на порядок выше. Ее пальцы гладили медные волосы, и жалели девушку, как если бы она была ей матерью или сестрой.

— Все будет хорошо, главное успокойся, — шептала Аманда. — Ты не одинока.

— Аманда, — всхлипывала она имя невестки. — Пожалуйста, никому об этом не говори, я умоляю тебя.

Близняшка пребывала в отчаянии. И в таком состоянии, ей виделся лишь один выход.

Уистлер была удивительной девушкой, в ней умещались внешняя красота, идеальность лица, фигуры с покладистым характером и добрым сердцем. Девушки ее типажа, обычно бывали теми еще беспринципными стервами, но не Аманда, что характером была вся в отца. Все, кто ее видел, отмечали ее красоту, а когда знакомились ближе, удивлялись ее доброте и милосердию.