Цена человека: Заложник чеченской войны

Итак, к 1999 году журналисты уже не симпатизировали чеченцам. Ни одно, даже самое радикальное издание не осмелилось бы выступить против ввода войск в Чечню и уж тем более призывать граждан расклеивать у своих подъездов антивоенные вкладыши, специально выпущенные пацифистским номером издания. Так в конце 1994 года отреагировала на ввод войск в Чечню одна широко известная центральная российская газета. Общественное мнение покорно согласилось с властью в том, что необходимо навести наконец порядок в Чечне и заодно взять реванш за позорный уход оттуда в 1996 году. Остальное должны были сделать уже не в пример первой кампании более слаженные и напористые действия федеральной группировки вооруженных сил.

Журналисты теперь стали более покладистыми и чтобы они совсем уже не занимались самодеятельностью, как в 1994–1996 годах, в январе 2000-го был создан единый информационный центр, который возглавил помощник Президента России Владимира Путина по информационно-аналитической работе Сергей Ястржембский. Главные направления работы: информационное обеспечение контртеррористической операции в Чечне, вопросы взаимодействия со СМИ.

Аппарат помощника президента Сергея Ястржембского старательно наладил работу журналистов в зоне контртеррористической операции, и уже ни один журналист не мог свободно работать в Чечне. Да зачастую и не хотел. Редакции, желающие отправить туда в командировку своих корреспондентов, заранее подавали заявку в Информцентр. Когда сформировывалась группа, все садились в автобус, организованно вылетали на место, базировались, где положено, на так называемый сбор информации выезжали группой в сопровождении бойцов и бэтээра. Так и я выезжал и, в общем, чувствовал себя в безопасности, тут уж вряд ли кто осмелился бы похитить нас. Два бойца при полном вооружении ни на шаг не отходили от нашей съемочной группы. Но в одну из таких поездок мне удалось на минутку, хоть и без оператора с камерой, вырваться все же из-под плотной опеки. Тогда в толпе чеченцев я впервые услышал историю о том, как на окраине Грозного свои же расстреляли колонну сергиевопосадских омоновцев. Я не поверил этому, подумал, чеченцы пытаются прикрыть своих боевиков. Но это оказалось правдой, которую военные тогда пытались скрыть…

Политическое и военное руководство страны хорошо усвоило уроки первой чеченской кампании и перед началом второй прежде всего подготовило информационное пространство, расчистило поле брани от идеологических сомнений, а заодно незаметно, но уверенно отодвинуло всех, кто пытался выступить в защиту прав мирных сограждан. В том, что российские вооруженные силы смогут подавить сопротивление и взять под контроль территорию небольшой по размерам Чечни, никто не сомневался. Даже самый первый из всех непримиримых сепаратистов никогда и не мечтал победить российскую армию. Они не шамилевские мюриды середины XIX века, которые не имели понятия о масштабах, величии и возможностях Российской империи и наивно полагали вот-вот одолеть агрессора. Чеченские сепаратисты конца ХХ века по большому счету рассчитывали перехватить инициативу в мировом информационном поле, вызвать сочувствие и создать образ маленькой, гордой, отчаянно борющейся за независимость республики. Это означало одержать пропагандистскую победу. Результатом именно такой победы стало подписание Хасавюртовского соглашения, после которого федеральные силы покинули республику. В серьезной игре по преодолению итогов этого соглашения журналисты-заложники и стали пешками. Хотя нет, судя по результатам разыгранной партии, наша роль все же была поважнее пешек…

Глава 23

Один российский политик в кулуарной беседе говорил, что Чечня является неотъемлемой частью России, и как имела она Чечню, так ее и будет иметь. Прошло не так много времени. Анархия в Чечне сменилась полной централизацией власти. Режим контртеррористической операции на ее территории отменен. Из федерального бюджета на восстановление республики поступают огромные средства. Люди вернулись к мирной жизни, приезжая сегодня в Чечню, невозможно поверить, что эта та самая Чечня! Однако проблемы, порожденные «наведением конституционного порядка» и «контртеррористической операцией», распространились по всему Северному Кавказу, радикализировав антироссийские настроения в мизерной среде сочувствовавших чеченским сепаратистам.