Цена дерзости

И унёсся вверх по лестнице. Клоны несчастно переглянулись и подставили важной от сознания собственной значимости Майке коротко стриженные головы, на которые она капнула пахнущими миндалём и мёдом духами.

– Будем как конфетки, – едко сообщил Стан.

– Как прянички, – мрачно поддакнул Конс, – с ядовитой начиночной! – И сердито приказал жене: – На себя не лей!

Майка обиженно надула губки, но ни единого словечка не сказала. Даже не спросила, почему ей нельзя капнуть благовоний, заработав таким послушанием ещё один балл в рейтинге Стана. Решившего, что начинает понимать, за какие качества его клон выбрал именно эту девчонку.

– Этот Ришерт ещё больший дурак, чем я думал, – весело сообщил Уло, спускаясь по лестнице. – Он нашёл мой тайник и пользовался им, чтобы хранить ценности. Вот!

Полуорк потряс внушительным мешком, в котором что-то глухо забренчало.

– Ты взял его деньги?

– Конечно. И думаю, ещё далеко не сполна получил все долги… – Уло как-то жёстко усмехнулся. – Вы готовы? Тогда – вперёд.

Захватил в каждую руку по несколько мешков и первым вышел из дома. Стан следовал за ним, стараясь не думать о Ришерте, запертом где-то в подвале. В конце концов не его это дело. Да и здоровяк явно чувствовал за собой немалую вину, иначе не затрясся бы так при виде тан-габирца.

Однако когда повозка уже выезжала из ворот, Уло сам заговорил о бывшем хозяине.

– Дом я продал. Всё равно жить тут никогда уже не буду. А новым хозяевам сообщил… про запертого в подвале воришку. У него ведь нет купчей на дом. Вот пусть теперь и выкручивается.

Стан машинально обернулся и увидел, что изображение кровати перечёркнуто и под ним написано два слова – «Дом продан».

Дом свиданий оказался внушительным двухэтажным каменным строением. И швейцар был таким же внушительным, очень похожим на Уло тан-габирцем. Отличался полуорк только седыми висками да нарядом. Одет он был в длинную, до колен, вышитую рубаху винного цвета. Из-под неё выглядывали добротные штаны чуть более тёмного оттенка и мягкие кожаные туфли шестидесятого размера.

– Проходите. – Он распахнул дверь так торопливо, словно перед ним был сам наместник. – Вам наверх.

Узкая лестница, круто взбегающая на второй этаж, начиналась прямо в крошечной прихожей, справа от входа. Слева была точно такая же, только вела она вниз. А между ними располагалась полуоткрытая двустворчатая дверь, и из неё доносились громкие голоса, смех и музыка.

Уло торопливо подтолкнул своих подопечных к лестнице, и они не стали медлить, что-что, а степень риска затеянного моряной мероприятия теперь сполна оценили все трое.

Второй этаж встретил их небольшим холлом, в котором стоял маленький диванчик и открывались уходящие в обе стороны сумрачные коридоры.

– Наконец! – Едва прибывшие оказались в холле, им навстречу с диванчика поднялась стройная зелёноволосая фигурка. – Идите за мной.

И почти побежала в один из коридоров. Беглецы не отставали, отлично понимая, отчего она так спешит. По обе стороны коридора виднелись плотно прикрытые тёмные двери и доносившиеся из-за них звуки ни у кого не оставляли ни малейшего сомнения в востребованности заведения. И случайно попасться такой живописной компанией на глаза жадных до новинок завсегдатаев значило, по меньшей мере, получить небольшую свалку.

– Сюда! – Моряна распахнула последнюю дверь и отступила назад, чтобы загородить собой входящих от любопытных глаз.

Уло мгновенно оказался рядом с ней, перекрыв своей надёжной фигурой половину коридора. Клоны и Майка пулей влетели в комнату и перевели дух только после того, как моряна с полуорком оказались вместе с ними в комнате и заперли дверь на крепкий засов.

– И что дальше? – глядя, как моряна расставляет на столике фиалы и пузырьки, подозрительно поинтересовался Стан.

Вся эта процедура живо напоминала ему испытанное совсем недавно действо.

– Вам нужно стать занийцами, – категорично объявила моряна, – тайком из города выбраться невозможно. Даринт и Ханссор, командир Хедульского гарнизона, ищут бандитов и перекрыли все выходы. Даринт просто в ярости, один из его людей продался и отправил Авроносу с почтовым ястребом ложное послание.

– Я подозревал что-то подобное, – хмуро ухмыльнулся Стан. – Но терять яркость ещё больше – не кажется мне хорошей идеей. Слишком щипучее это снадобье.

– Это местные щиплют, а у нас с Сузерда, – моряна была непоколебима.

– А как Майка? – Конса волновал совершенно другой вопрос. – Из неё же занийку не сделаешь?

– Из неё сделаем моряну-полукровку, – весело хихикнула моряна. – Да не смотрите вы так свирепо. Это только до Сузерда.

Однако Стан смотрел мрачно вовсе не поэтому. Парень вдруг ощутил, что постепенно утратил ту свободу, которую чувствовал, уходя с Зании. Он больше ничего не решал сам, и даже решив сбежать и выбрав направление – бежал именно туда, куда и вела его чья-то невидимая воля. И что противнее всего, сейчас ничего нельзя было ни сделать, ни сказать. Всё выглядело бы капризом маленького мальчика, внезапно решившего, что он уже взрослый, раз умеет сам зашнуровывать ботинки.